Власти Финляндии намерены до конца июня депортировать 82-летнюю россиянку Ирину Антонову.
Министр по вопросам миграции Финляндии Астрид Тхорс заявила, что на данный момент у русской бабушки нет законных оснований оставаться в Суоми.
Ранее миграционное ведомство этой страны приняло решения о депортации старушки в начале марта, что вызвало оживленные публичные дискуссии. Процесс депортации был заморожен в ожидании внесения поправок в закон об иностранцах. Однако начальник полиции Микко Паатеро сообщил, что изменений в закон не ожидается в ближайшем будущем. А потому нет оснований для затягивания процесса депортации.
Напомним, что Антонова на протяжении последних трех лет живет у своей дочери Натальи Кяярик в Хельсинки. Пенсионерка тяжело больна, ей прописан постельный режим, она не осознает действительность. В неоднократных запросах о выдаче вида на жительство Антоновой было отказано. Местная полиция уже четвертый раз пытается загрузить лежачего инвалида в карету "скорой помощи" и отвезти ее в Выборг, где у бабушки нет ни родных, ни жилья, ни друзей.
В беседе с корреспондентом "РГ" дочь пенсионерки рассказала, как будет действовать в случае прихода в ее дом полицейских.
Российская газета : Намерены ли вы забаррикадироваться, чтобы представители властей не забрали вашу маму?
Наталья Кяярик : Нет. Это бессмысленно. Ведь полиция может приходить к нам каждый день. Так что мы в безвыходной ситуации. Я очень боюсь за маму. Ведь врачи дали нам и финским властям справку, что моя мама не переживет депортацию. Она крайне слаба. У нее не действуют ноги, у нее кардиостимулятор, слабость. Она не только не может стоять, она даже двух минут неспособна сидеть. Понятно, что одна она в России не выживет. А финские официальные органы требуют, чтобы она до конца июня покинула страну.
РГ : Но до сих пор вам каким-то чудом удавалось перенести депортацию. Может, получится и сейчас?
Кяярик : Вряд ли. В нашу поддержку высказывались президент Финляндии Тарья Халонен, премьер Матти Ванханен, депутаты. О нас чуть ли не каждый день пишут в газетах. Но все это не помогло.
Финские власти боятся, что если оставят мою маму, то на российско-финляндской границе выстроятся толпы русских бабушек. Это так глупо. Кто захочет после нашего случая ехать в эту страну? Кроме того, я должна сказать, что у меня есть знакомые женщины, которым Финляндия разрешила перевезти к себе маму. И непонятно, почему власти так упорствуют в нашем случае.
РГ : На каком основании вашей маме не дают вид на жительство?
Кяярик : Год назад мы пытались оформить бабушке вид на жительство, но нам было отказано с формулировкой, что "Антонова не является мне близкой родственницей и, соответственно, необходимости в проживании в Хельсинки не имеет". В финской миграционной службе мне объяснили: ближайшими родственниками по закону Финляндии считаются дети до 18 лет и законные супруги. Мне предложили отвезти маму в любую российскую больницу, где за ней будут ухаживать.
Я навела справки, что в больницу можно попасть только по очереди, а домов престарелых в Выборге нет. Чтобы попасть в какой-нибудь дом престарелых в Ленинградской области, нужно ждать несколько месяцев и даже лет. Сама я не могу уехать из Финляндии, у меня здесь семья, работа, да и куда мы поедем? Маме все время нужно лежать. У меня сейчас все надежды на российские власти.
РГ : Какую помощь вы хотите получить от России?
Кяярик : Я надеюсь, что премьер Владимир Путин затронет на переговорах с финскими властями нашу тему. В случае если все же депортация состоится и моя мама ее переживет, я прошу, чтобы ей предоставили место в доме престарелых или больнице. Ведь она является почетным фронтовиком и ежегодно получает от президента поздравительные открытки на 9 Мая.
Кстати, после того как я стала работать с российским властями, я испытала чувство облегчения. Здесь, в Финляндии, мы никому не нужны, на нас давят и никак не хотят входить в наше положение.