Для многих соотечественников погреться на солнышке в дальних странах и даже попробовать настойку кактуса пейот стало делом вполне привычным. Однако сегодня все чаще взоры отпускников обращаются к родным просторам, которые дарят ничуть не меньше радости, а порой и экстрима.
В станице Пухляковской, что раскинулась на берегу Дона, появился новый вид экзотического туризма - желающим предлагают побыть неандертальцем. Корреспондент "РГ" жил в хижине неолитического поселка, кидал копье, выпал из долбленой лодки и безуспешно пытался добыть огонь трением.
Нырнуть в прошлое на восемь с половиной тысяч лет назад присоветовали друзья из Донского археологического общества.
- Оставь мобильник, всяк сюда входящий, - предупредил меня историк Артур Исаков. - Забудь также про спички и консервы, иначе не поймешь, как жили наши предшественники. Неолитический поселок мы построили собственными руками и только теми инструментами, что были в те времена. Поселок возник не на пустом месте, неподалеку располагалась настоящая стоянка древнего человека. Мощный полутораметровый культурный слой дал столько информации, что мы реконструировали уклад жизни предков с большой достоверностью.
Первое, что бросается в глаза, - капище. Площадка обложена камнями, в центре высоченный деревянный идол, на котором изображен совиный лик. Здесь древние решали насущные житейские вопросы, пытаясь умилостивить деревянное изваяние. Вокруг капища несколько жилищ: камышовый чум, землянки и глинобитные хижины без окон, тоже крытые камышом. Эти варианты жилплощади отображают развитие строительный мысли человеческого рода-племени в каменном веке. Внутри камышового чума лежат копья, каменные топоры и луки со стрелами. Тут же сушатся пучки трав, на земле слой камыша, на котором можно спать, а посередине очаг из камней. Артур поясняет:
- Огонь разводился маленький, чтобы согреться и не сидеть в темноте. А пищу готовили снаружи, перемешивая в котле куски мяса с раскаленными камнями.
Для временного проживания я выбираю чум, который, как мне кажется, таит в себе максимальный запас древности. Обретя пристанище, задумываюсь об очаге. Хочется развести костер, какое же стойбище без огня? Метод известен - трение. Беру каменный топорик и со всего маху вонзаю его в толстую палку, пытаясь отсечь нужного размера ветку. Топор - вдребезги.
- Не так темпераментно, - говорит Артур.- Древние работали аккуратно. Они умели точно соизмерять силу удара с возможностями инструмента.
Наконец, у меня в руках палочка, которую я пристраиваю к углублению в пеньке, вокруг него сухая, как порох, трава. Ладони уже горят, а ни огня, ни даже дыма добыть не получается. Когда зародилось подозрение, что в каменном веке достигали цели как-то иначе, археологу Андрею Цирбию удалось разжечь траву. Подложив дровишек, отправляюсь на рыбалку. Предки на открытую воду выходили в лодках, выдолбленных из толстых стволов. Каноэ из цельного ствола дуба довольно неустойчивое, в чем я и убеждаюсь, оказавшись внутри. Пытаюсь оттолкнуться от берега веслом... Считается, что если ты отчалил с четной попытки, то повезет на рыбалке. Вероятно, у меня был нечет, потому что рыба не хотела ловиться. А ведь имелся и поплавок, и леска, и крючок, не то что у древних - гарпун да острога. Клюнуло у археологов. Забрезжила надежда на уху. Завистливо поглядывая в сторону удачливых рыбаков, вдруг замечаю, что с моими вещами, брошенными на берегу, неладно. К ним проявил интерес годовалый ослик Бенджамин - местная достопримечательность и всеобщий любимец. Стоя на берегу в пяти веслах от лодки, Бенджамин задумчиво жевал мои брюки. Попыталась отвоевать имущество, осел не уступал ни пяди.
-А ослов древние люди ели? - мстительно спрашиваю у ребят и слышу в ответ дружное: "Еще как!".
Решаю освоить лук и стрелы. Лук очень гармоничный, стрелы ровные, с каменными наконечниками. Вспоминается "...из какой-то деревяшки, из каких-то древних жил..."
-Ты осторожнее, он бьет, почти как пистолет Макарова, - предупреждает Наталья Каледина - тоже историк. - Дальность 150 метров, прицельная стрельба от 25 метров до пятидесяти.
Неожиданно обнаруживаю у себя способности к стрельбе из этого нешуточного оружия. Раз за разом стрела сбивает металлическую банку, которая стоит довольно далеко на пеньке. А вот с копьем у меня не ладится. Оно для меня тяжеловато и падает практически под ноги.
-Не беда, - говорит Артур Исаков. - Мы почему-то считаем, что первобытные жили по принципу "Акела промахнулся - долой его!", а это не так. Огромное количество археологических находок свидетельствуют, что они не бросали стариков и раненых, лечили и выхаживали их. Древние осознавали ценность человеческой жизни. Быть может, лучше, чем мы сейчас. Они умели обходиться малым: разводили такой костер, какой нужен, добывали столько еды, сколько могли съесть. Жестокость, как спорт, не культивировалась. В то время человек умел сказать: "Мне хватит!". Это большое искусство - так жить.
Вечером сижу у костра в ожидании ухи и, стараясь не привлекать к себе внимания, похрустываю брикетиком китайской лапши, которую контрабандно пронесла в неолитический поселок.
- Ни о каких серьезных голодовках речь на Дону не шла, - говорит Артур. - Здесь всегда жили вольготно.
Итак, пролетели отпускные деньки. Для городского жителя такая поездка, как кислородная подушка. Что касается затратной части, констатирую - потратилась только на нехитрую экипировку. Возможно, в будущем у археологов и появится бизнес-план, но пока их работа носит просветительский характер. Ребята рассчитывают на приезд единомышленников, а своеобразной платой за гостеприимство может послужить помощь в строительстве поселений бронзового периода, Средних веков, эпохи половцев и хазар. Вот такие масштабные задумки у авторов идеи.