Если на многих показах Московского кинофестиваля негде было сесть, то во время демонстрации документальных фильмов порой негде было даже встать.
И не только потому, что в программу "Свободная мысль" вошло все самое лучшее, что было сделано в документальном кино за последний год и получившее призы на крупнейших мировых фестивалях (в том числе оскароносная "Бухта" Луи Сайхойоса, о которой "РГ" писала подробно). Главный секрет успеха, как представляется, заключался в позитивном посыле подборки, озвученном с экрана одним из героев фильма - сборщиком мусора в Бразилии: "Девяносто девять человек - это еще не сто, и каждый человек может поменять что-то в этом мире в лучшую сторону".
Кураторы программы - Сергей Мирошниченко и Григорий Либергал - отмечали: "Мы привыкли к безропотности, а это приводит к вседозволенности. Мы забыли, что один человек может сделать многое. То, что он может сделать многое во имя зла, нас не удивляет. Но то, что человек делает на благо других людей, во имя светлых идей, в это верится с трудом. Мы рады, что наша программа документальных фильмов настраивала на то, что еще не все потеряно, что человек может сделать многое во имя защиты природы или прав униженных людей. Он может высмеять глупость и этим ограничить ее власть. Но еще вдохновляло нас в этой программе, что как только появляется умный и талантливый подвижник, вокруг него собираются единомышленники... В фильме выдающегося польского режиссера Марцеля Лозинского есть великий образ - послания, уходящего в никуда. Мы думаем, что наша программа состояла из посланий, которые дойдут до сердца каждого зрителя, ради которого мы все это и делаем".
Документальный фильм Марцеля Лозинского "До востребования", особо отмеченный кураторами, рассказывал об уникальном почтовом отделении в польском городе Коклюшки по работе с письмами, которые невозможно доставить. Его сотрудникам ежедневно приходится иметь дело с конвертами, в адресах которых нет и не может быть индексов, конкретных улиц и номеров домов с квартирами. Например, написано: "Богу. Небо", а внутри - мольба: "Дорогой Боженька, если бы я знала, что ты есть, мне не было бы так одиноко. Дай знать побыстрее, что ты есть"... Письма читают, чтобы узнать, можно ли найти какую-то информацию, куда их отправить, пытаясь обнаружить между строк более конкретного адресата. Но как найти сейчас среди людей Бога? Как отыскать настоящего Деда Мороза, чтобы исполнить несбыточную мечту ребенка? Как утешить убитых горем людей, пишущих письма умершим родным?..
Что поражает: каждый год работники польской почты получают не меньше миллиона подобных писем. В спецотделении их хранят год, потом уничтожают. Сюжет фильма Марцелю Лозинскому подсказал Анджей Вайда. "Я работал в его киношколе, и однажды Анджей Вайда принес мне газетную вырезку о том, что, действительно, около миллиона писем в Польше не могут найти адресата и десять процентов из них адресованы Богу", - рассказывал после показа режиссер. "Если ты про это не снимешь фильм, я не знаю тогда, про что вообще тогда снимать кино", - настаивал Вайда. Лозинский снял такое кино. От себя добавив только сверхоптимистичный последний кадр: нарезанные соломкой письма везут на свалку, а там вдруг из горы бумажного мусора ветром вырывается обрывок письма и уносится к солнцу. Можно считать, что хотя бы одно письмо нашло все-таки своего адресата - на небесах, среди облаков...
"Химиотерапию", снятую сыном Марцеля Лозинского, не менее сейчас известным документалистом Павлом Лозинским, как это ни парадоксально, можно назвать одним из самых жизнеутверждающих фильмов не только документальной программы 32-го ММКФ, но и всего московского кинофестиваля.
Варшавская онкологическая больница. Никаких картин медицинских ужасов. Ни удрученности, ни обреченности во взглядах - люди, лежа под капельницами, строят планы на будущее: кому скоро поступать в институт, кому на днях жениться, кому через пару месяцев рожать ребенка... Здесь нет невнимательных или бестактных собеседников - соседям по больничной койке не надо никуда торопиться. "Мы будем жить. До самой смерти и еще один денек", - самая распространенная шутка-правда в здешних коридорах и палатах. И самая распространенная реакция на диагноз, услышанный впервые: "Как же так? У меня же еще столько дел!"... И самая универсальная здесь боль - не о себе, а о своих здоровых близких: "Врач сказал мне о моей болезни столь деликатно, что я перенесла новость безропотно. Но как я скажу об этом маме - ей восемьдесят лет, как она переживет?" Или же: "Болею я, а хуже выглядишь ты", - это сокрушается отец, глядя на сына, пришедшего его навестить...
В фильме снимались реальные пациенты реальной клиники. "Я пришел в отделение с моей матерью, которая заболела раком, - рассказал режиссер Павел Лозинский. - Увидел, что там происходит, услышал, о чем люди говорят. И решил поставить камеру. Разумеется, мы спрашивали разрешения героев: хотели бы они участвовать в съемках? Все они интересовались только одним: будет ли у фильма хороший конец. Именно это мы им и обещали - подарить в картине людям надежду... Уже через пятнадцать минут пациенты привыкали, что их снимают. И забывали про камеры. Съемки продолжались год. Я и оператор выбрали определенных героев и приходили, когда у них был следующий сеанс химиотерапии. В больнице мы снимали в нескольких помещениях, и только при монтаже было сделано так, что получился разговор как бы всех со всеми... Реальные судьбы людей, участвовавших в фильме, сложились по-разному. Для одних это был happy end, для других - не был... Для большинства молодых все прошло хорошо - беременная родила здорового сына, мальчик-школьник, мечтавший продолжить учебу, поступил в университет, у моей матери тоже все закончилось хорошо... Как люди без камер относились к своей болезни? "Некоторые часто болеют гриппом. У нас примерно то же самое, только немного серьезнее", - с горькой иронией рассказывали о себе пациенты.
У Павла Лозинского получился фильм не о том, как готовиться к смерти. А о том, как на ее пороге не терять вкус к жизни. И при этом не забывать уметь готовить вкусные голубцы. А если точнее: как относиться и к неведомой неминуемой смерти, и к любимым голубцам, лежащим перед тобой на тарелке, одинаково спокойно. Чтобы понять настоящий смысл реплик участников документального фильма: "Надо любить свою болезнь как нежелательного ребенка". "Три года - и так немало". А в финале - "Если пора - значит пора"...