В Тель-Авиве три раза в течение нескольких месяцев обокрали квартиру, где хранятся рукописи Франца Кафки.
В заявлениях в полицию проживающие в квартире престарелые сестры Ева и Руфь Хоффе уверяют, что что-то из наследия Кафки пропало. Их адвокат успокаивает публику: если какие-то документы и пропали, то только третьестепенные и не представляющие ценности.
Архив Кафки хранится в трех местах: на этой самой квартире, а также в швейцарском и израильском банке. И с 2008 года идет тяжба за него между сестрами Хоффе и Национальной библиотекой Израиля.
Сам Кафка наверняка по достоинству оценил бы сюрреалистическую историю с собственным архивом. Перед смертью он строго наказал своему другу и душе-приказчику Максу Броду все бумаги "сжечь, не читая". Брод ослушался. Он не только прочитал, но и стал публикатором романов Кафки, принесших писателю громкую посмертную славу. В 1939 году чуть ли не последним поездом из Праги перед приходом нацистов он вывез чемоданы с архивом. С тех пор и до самой смерти в 1968 году он жил в Палестине, а потом в Израиле. И, как теперь уверяют в Национальной библиотеке, завещал архив Израилю, поскольку был убежден, что Кафка - достояние всего еврейства. Однако и завещание Брода, если таковое существует, тоже хранится в банке, и живьем его никто не видел. Архив же Кафки достался Эстер Хоффе, секретарше и любовнице Брода. Эстер дожила до 102 лет, и при ее жизни об архиве как-то забыли. Но она передала права на него своим одиноким дочерям Еве и Руфи, которым теперь лет восемьдесят, и они начали потихоньку распродавать наследие Кафки. Самой известной сделкой стала продажа одному немецкому литературному архиву рукописи романа "Процесс" за два миллиона долларов.
Это переполнило чашу терпения Национальной библиотеки Израиля, и она в 2008 году обратилась в суд, пытаясь добиться правообладания на архив. Какие-то успехи есть: месяц назад тель-авивский суд велел открыть сейфы с архивами в Тель-Авиве и в Цюрихе. Публику к ним не допускают, с бумагами работает только узкий круг юристов и экспертов. Судя по утечкам информации из этого узкого круга, материалов очень много: "Не знай мы, что это Кафка и Брод, можно было бы подумать, что это просто графоманы". Среди прочего есть переписка Кафки со Стефаном Цвейгом и другими писателями. Исследователи очень надеются, что могут быть обнаружены последние главы его неоконченных романов.
Когда открывали сейф в тель-авивском банке, туда пришла Ева Хоффе и кричала: "Это мое! Это мое!" В заявлении суду она написала, что если содержимое сейфа "станет общественно доступным, то таким образом будут нарушены мои имущественные права, моя собственность, неприкосновенность частной жизни и человеческое достоинство".
Противники сестер Хоффе утверждают, что интерес, который Кафка проявлял к сионизму, доказывают, что его рукописи должны принадлежать Израилю. Меир Хеллер, адвокат, представляющий интересы библиотеки, говорит, что Кафка изучал иврит и в его дневниках есть свидетельства того, что он собирался эмигрировать в Палестину. "У него была мечта приехать в Тель-Авив и открыть ресторан, - уверяет Хеллер. - Он хотел быть официантом".