"Спасайте! Желто-бурые клубы, за которыми тление и горение, весь город окутан гарью, стелется в миллионах душ пламя вражды, дикости, татарщины, злобы, унижения, забитости, недоверия, мести, то там, то здесь вспыхивает: русский большевизм гуляет, а дождя - нет и Бог не посылает его! Боже, в какой мы страшной зависимости от твоего хлеба! Твой промысел был для нас больше нашего промысла, но шли годы, и мы развратились, и теперь мы забыли твой промысел, а своего у нас по-прежнему нет".
Сказано не минувшим летом 2010 года, окутанным смогом и невыносимым зноем, а 93 года назад, тоже посреди жары и горения торфа, тоже в августе, но 1917 года. Сказано Александром Блоком, мистически, как и подобает поэту, увязавшим в этой дневниковой записи природные катаклизмы, социальные язвы и Божий промысел...
Легче всего нынче восхититься даром предвидения великого поэта, а заодно заметить: что ж здесь поделать, природа! Так было сто лет назад, так было пятьдесят лет назад, так было в 1972 году...
Так было и так будет всегда? Это только в самые острые и критические моменты премьер садится за штурвал пожарного самолета, а президент, денно и нощно распекающий чиновников, не сходит с экрана телевизора? Но вот сошла жара, опять осень, шевчуковское "плачущее небо под ногами", и можно перевести дух, вернуться к управленческой рутине и под лозунгами и знаменем модернизации уповать на мудрость природы и Всевышнего. А леса с торфяниками как горели в революционном 1917-м, так и будут гореть в стабильном 2010-м. А что сгорело, уверены чиновники, восстановит природа. Она же заодно и обводнит подмосковные торфяники... Отсюда недалеко до вывода, что самым эффективным методом борьбы с пожарами и засухой остается молитва о ниспослании дождя, которая была совершена в разгар летнего зноя, если, конечно, согласиться с тем, что природой действительно управляет Всевышний.
Интересный исторический факт. Начало борьбы с засухами в России относится аж к 1893 году, когда собравшийся в Саратове съезд представителей 11 губерний выработал программу агрономических и экономических мер по противодействию этому стихийному бедствию. И к чему мы пришли за 117 лет? К оптимистическому утверждению, что природа сама должна справиться с "пирогенным фактором".
Пресловутая модернизация состоится отнюдь не тогда, когда чиновники разного (по преимуществу - высокого) уровня будут общаться между собой через твиттер, как это происходило на последнем заседании Госсовета, а тогда, когда в каком-нибудь Калязинском районе местные жители смогут хотя бы воспользоваться телефоном, чтобы вызвать пожарную команду, и не будут просить у премьера вернуть им рынду.
Вообще природа - тяжелый и требовательный партнер, с которым сложно, но необходимо находить общий язык. Иначе последует строгое наказание.
Катаклизмы минувшего лета дорого обошлись стране. Если официальное число погибших от пожаров составляет 52 человека, то счет пострадавших от удушливого смога идет уже на тысячи, а то и на десятки тысяч. По данным столичных медиков, только количество инсультов, зарегистрированных в городе в июле, увеличилось на 10 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Смертность же возросла на 50 процентов. А ведь потом был еще угарный август, после которого, помимо прямых потерь, ожидается всплеск онкологических, легочных, аллергических заболеваний, депрессивных состояний.
К этому надо добавить миллионы гектар погибших сельскохозяйственных культур, миллиарды рублей, сгоревших в огне пожаров и потраченных на их тушение. И все это списать на непослушную, капризную природу? Покорно ждать следующего ее каприза, уповая на небеса?
Если власть действительно хочет извлечь уроки из событий июля и августа, то, отдав природе природово, она должна точно определить рукотворную составляющую обрушившейся на страну беды.
Начать с самого простого - с противопожарной техники. "Спрашиваете, где Бе-200 (самолеты-амфибии - В.Д.), - раздраженно говорил на пресс-конференции в начале августа глава МЧС Сергей Шойгу. - Сколько успели купить, столько успели". Успели - четыре на всю Россию. Тогда как в странах с большой площадью лесов (а значит, пожароопасных) авиапарк насчитывает десятки, а то и сотни таких самолетов.
Почему у нас не так? Пройдитесь по Пречистенке, где расположен Московский центр пожарной безопасности. Если повезет, мимо вас промчится ведомственного цвета ярко-красный джип Porshe Cayenne. Если верить сайту государственных заказов, у краснодарских пожарных запросы поскромнее - Pajero Sport и Nissan Teana. Нижегородцы предпочли Land Cruiser... Техника, что и говорить, не уступающая по качеству самолетам-амфибиям, только вот незадача - она менее эффективна в тушении пожаров.
"Антропогенный фактор" сыграл свою роль и на более высоких этажах властной вертикали. В 2007 году введен в действие Лесной кодекс, согласно которому упразднены Гослесохрана и другие структуры, обслуживавшие лес. Результат налицо: за три года не только 70 тыс. лесников потеряли работу, но и вся инфраструктура лесного пожаротушения пришла в полную негодность, зато авторы документа получили новые должности, намного более "сладкие", чем прежние. Специалисты же убеждены: если бы в России сохранилась служба лесной охраны, ущерб от летней катастрофы был бы ниже в 5-10 раз.
"У природы нет плохой погоды", - напевали, видимо, себе под нос ответственные товарищи, когда еще весной синоптики предупреждали о грядущей жаре. Но аномальные температуры и охвативший леса и деревни огонь застал власти врасплох. Никаких превентивных мер не было принято, а многие руководители спокойно отправились в отпуска, не думая о возможных последствиях засухи. Стоит ли удивляться, что в рейтинге борцов с пожарами местные власти оказались на самом дне списка, да и центральные столкнулись с открытым недовольством народа? В том числе по поводу бездействия ответственных лиц, палец о палец не ударивших, скажем, для эвакуации детей, стариков, больных из загазованных районов.
Причем люди увидели не только нерадивость начальства, породившую трагедию, но и общую неэффективность государственных и общественных институтов, демонстрирующих пренебрежительное отношение к людям и окружающей среде. Уверен: не будь июльско-августовских потрясений, никто бы и не пошевельнулся в ответ на протесты защитников химкинского леса, требования которых долго оставались гласом вопиющих в пустыне равнодушия.
...Ко всеобщему облегчению лето закончилось. Осень. Проблемы остаются. "Что же будет с Родиной и с нами?"