У писателя Александра Иличевского отбирают дачу - честно нажитую, хорошо обжитую, любимую - этот сюжет стал в писательском сообществе чуть ли не основной новостью этого лета.
Писатели не олигархи, чтобы к потере их собственности мы относились как к приключению. Как домовладелец (или дачевладелец) писатель достаточно незащищенный человек.
- Я, человек, пишущий прозу под псевдонимом Александр Иличевский, прохожу в качестве ответчика в удивительном судебном процессе, который происходит в эти дни в городе Тарусе, - так начинается письмо Александра Иличевского в редакцию "РГ".
Таруса - для российского писателя - знаковое место. Жить в Тарусе это все равно, что жить в самой истории русской литературы.
Иличевский тоже под властью магии этого места. Вид на излучину Оки, открывающийся от церкви в деревне Бехово, предлагает включить в число ландшафтных шедевров ЮНЕСКО, а свое первое впечатление от Тарусы описывает строчками из Цветаевой "За этот ад,/ За этот бред,/ Пошли мне сад/ На старость лет".
И сад был ему послан. Безыскусным и счастливым сюжетом приобретения дома в Тарусе.
Дома показывал ему сторож садового товарищества, которому дачники на зиму оставляли ключи. Ему не понравился ни один, кроме дома Алексея Сергеевича Коновалова. Хозяин понравился не меньше дома.
- Это был замечательный старик, воевавший под Тарусой. Столяр по профессии, он все от начала до конца сделал своими руками.
Мотивация к продаже дома у москвича Коновалова была драматическая - третий инфаркт.
- Я торговался, он не сбавлял. Но дом был хороший, и мы ударили по рукам, назначив встречу у нотариуса. Прежде чем заплатить деньги, я прочитал судебное решение, подтверждающее, что старики Коноваловы - хозяева дома, и в присутствии нотариуса расплатился.
И пока Иличевский 8 лет жил в Тарусе, дух его строителя все время витал над домом. Соседи до сих пор ходят к нему посмотреть, как связан брус "ласточкиным хвостом".
Огород у писателя не получился, он разбил газон. Провел канализацию, сделал душ, своими руками построил сауну, и даже кое-какую мебель. Круглый стол, например, о каком мечтал всю жизнь. Пригласив строителей, обвел вокруг дома веранду, как в Апшероне, где вырос. Долго ждал, когда появятся деньги на обновление кровли. На нее и достройку веранды ушла вся "букеровская премия".
Когда пять лет назад у Александра родился сын, дача стала использоваться "на всю катушку", родившаяся в прошлом году дочка там просто выросла.
Сам он проводил на даче в Тарусе обязательные два-три дня в неделю, чтобы, "спрятавшись", писать. На этой даче написаны "Ай-Петри" и первый черновик получившего "Букер" "Матисса", половина рассказов.
Вклад тарусской дачи в его литературную деятельность неоценим: "В Москве-то писать практически невозможно". А в Тарусе, особенно зимой, когда никого нет, - одно удовольствие. И дружить с дачным сторожем, настоящим "гением места", по образованию кинорежиссером-документалистом. Сожалеть, что фантастическое ландшафтное разнообразие и красота калужской земли остается в недооткрытом состоянии из-за отсутствия дорог.
- Если вы захотите проехать из Тарусы в Алексин через Колосово, обязательно почувствуете себя Чичиковым, путешествующим от поместья к другому. Выезжаешь на пригорок - безумная красота, колеи дорожные расходятся-сходятся, и непонятно, куда ехать.
Иличевский может долго рассказывать о насыщенности литературной биографии этих мест.
Таруса, еще в XX веке став излюбленным местом летнего отдыха для московской интеллигенции, в начале XXI пожинает плоды лучшей из экспансий - культурной. За последние 10 лет в ней появилось уличное освещение. Отремонтирован киноконцертный зал, в котором проходит Рихтеровский фестиваль. Отреставрирован великолепный храм Петра и Павла. Весь центр выглядит "как с иголочки". И не последнюю - если не первую - роль во всем этом сыграло то, что "маленькой мирной Тарусы/ летние дни" не теряют своей прелести в глазах московской литературной элиты.
...Гром грянул 6 лет спустя, когда писатель весной 2008 года привез стройматериалы и зарплату рабочим, перекрывающим крышу, а они ему рассказали, что приезжал человек с вопросом: "А что вы здесь делаете? Это моя дача". Соседи подсказали: это - Геннадий, внук уже пять лет как умершего бывшего хозяина дома.
Соседи рассказывали о внуке не лучшее: имел криминальный опыт, долго прятался от его последствий где-то за границей.
Ну писатель и воспринял явление внука как хамское бандитское приставание: "Все претензии будем обсуждать в суде".
Настроение стало меняться, когда он пришел в суд знакомиться с делом.
- Судья чуть ли не похлопал меня по плечу: мол, попал ты, чувак!
И оказалось, что, несмотря на то, что Иличевский видел решение суда о том, что старики Коноваловы - хозяева земли и дачи, а его приобретение дачи в собственность зарегистрировано государством, это не гарантирует законности его прав владения дачей.
Однокурсник по физтеху, адвокат Дмитрий Кирсанов, взялся его защищать. К нему присоединился общественный защитник - врач и писатель Максим Осипов, прославивший Тарусу своими опубликованными в толстых журналах литературными заметками.
- Вы что, хотите оказать давление на суд, - спросил судья, едва увидев доктора Осипова.
И отменил решение суда десятилетней давности о том, что земля и дача принадлежали старику Коновалову.
Никто не хочет давить на суд в деле Иличевского. Но и редко кто может остаться равнодушным к тому, как развернулась его дачная история. 8 лет владения, 8 лет трудов и - верни дачу. Суд ошибся, определяя владельца.
Нам не удалось поговорить с истцами Коноваловыми. Адвокат Игорь Малый, представляющий в суде их интересы, сказал, что они не хотят общения с журналистом, а от себя сделал следующие пояснения.
- В свое время, еще при социализме, муж Надежды Коноваловой купил в Тарусе дачу. Частично он, частично родители возвели дом. Ближе к старости родители переехали на эту дачу и по факту стали там проживать. В начале 90-х муж Надежды Коноваловой погиб. Жена вступила в наследство, но заявление о наследовании именно этой дачи не подавала. Почему, мне сложно сказать, возможно, ей просто было не до того, муж погиб в результате удушения, это была криминальная смерть. У нее оставалась квартира, ей пришлось продать ее, чтобы расплатиться с долгами мужа. Родители покойного мужа жили на даче в Тарусе, невестка с внуком их не беспокоила. Заявлять, мол, дача моя, ей показалось с человеческой точки зрения некрасивым. А потом вдруг выяснилось, что дача продана.
Заочное решение суда о признании стариков Коноваловых собственниками дачи в Тарусе адвокат Игорь Малый объясняет "неустоявшейся на тот момент судебной практикой" в таких делах.
Писатель Иличевский склонен считать, что между стариками Коноваловыми и невесткой была договоренность, что дача, всегда принадлежавшая им фактически, у них же и останется, а невестке отойдет московская квартира, машина и прочее, намного превосходящее по цене тарусскую дачу. А ее вдруг вновь возникшие интересы не должны перечеркивать его прав добросовестного приобретателя и собственника.
Известный писатель, выпускник физтеха, муж и отец двоих детей не совершал дурных рискованных поступков - не брал сумасшедшие кредиты, не вкладывал деньги в МММ. Для него покрыть ценой огромных личных потерь судебные ошибки, "неустоявшуюся судебную практику" - это что-то невероятное.
Заметьте, что речь не о новорусских хоромах, не о палатах каменных, не сочетаемых с трудами праведными, о вполне скромном, хорошем - по мерке обычного человека - доме.
Конечно, можно вспоминать западное кино и практику обращения по каждому поводу к адвокатам и проверку "чистоты" таких домов при помощи специальных фирм. Кто видел эти фирмы у нас из живущих не на Рублевке? Привычной как воздух юридической инфраструктуры сродни западной у нас нет.
Мы живем не в откатанной - в буксующей - юридической практике. "Казус Иличевского" - прекрасный повод добиться того, чтобы она буксовала не за наш счет.
Владислав Куликов, обозреватель "РГ":
Известный писатель попал в типичную ловушку для добросовестных покупателей, от которой пострадали тысячи честных людей. Сценарий везде одинаков: сначала вы законно покупаете дом или квартиру, а потом появляется некто третий, у которого оказывается больше прав на ваше жилье.
Подразумевается, что подобные нормы должны защищать слабых и обездоленных. Закон призван был помешать, допустим, плохим родителям пропить единственную квартиру и пустить ребенка по миру. Однако в итоге слабыми и обездоленными оказались честные покупатели. Поэтому и получился обратный эффект: любой собственник не может чувствовать себя защищенным, и дом как бы уже и не крепость.
Юристы же, опрошенные "РГ", напомнили, что добросовестный покупатель имеет право на компенсацию понесенных расходов. Спрашивать надо с продавца. Если продавцы умерли, то иск можно подать к их наследникам. Последние должны нести ответственность в рамках полученного наследства. Однако и тут, как говорят юристы, есть нюанс. Возможно, наследство у стариков было небольшим. Но, как говорят юристы, надо разобраться, как де-юре был оформлен раздел наследства их умершего сына. Нель зя забывать, что и родители являются наследниками собственных детей, и что-то после смерти сына им обязательно полагалось. Если невестка чем-то недовольна, может быть, есть смысл вернуться к этому вопросу и разобраться с чисто юридической точки зрения?
ФОТО - РИА Новости