Насколько система управления крупными российскими корпорациями оказалась уязвимой перед глобальным финансовым кризисом и как долго будет ощущать такие просчеты?
На эти и другие вопросы попытались ответить авторы ежегодного "Национального доклада по корпоративному управлению", подготовленному Национальным советом по корпоративному управлению.
Изучению подверглись 25 самых крупных компаний России, чьи управляющие, генеральные директора, топ-менеджеры и иностранные специалисты выступили экспертами. Одним из первых читателей доклада стал экс-президент Всемирного банка Джеймс Д. Вулфенсон. Вердикт известного авторитета в области мировых финансов: "Правильное управление компаниями столь же важно для российской экономики, как и правильное управление самой Россией". Публичное обсуждение доклада с участием представителей министерств и бизнес-сообщества предстоит в Институте современного развития (ИНСОР) под председательством Игоря Юргенса.
Прокомментировать наиболее полемические главы доклада "РГ" попросила заместителя исполнительного директора Национального совета по корпоративному управлению Игоря Андрющенко.
Государства много мало
Российская газета: Игорь Вячеславович, в опросах участвовали и иностранцы, работающие топ-менеджерами крупнейших отечественных компаний. Что особенного в их наблюдениях?
Игорь Андрющенко: Их мнения и оценки не всегда лицеприятные. Они обращают внимание на жестко централизованные методы управления с опорой на строгую иерархию. Основные претензии сводятся к несоблюдению прав миноритарных акционеров, низкому уровню отчетности перед всеми акционерами. Вот одна из жестких оценок топ-менеджера крупного банка: "Большой бизнес в России основывается на власти, политических связях и коррупции".
Впрочем, замечено, что в бизнес приходит новое поколение ярких менеджеров с западным образованием, которые способствуют росту прозрачности компаний.
Немало респондентов отметили, что после кризиса руководство многих компаний осознало необходимость внедрения качественной оценки рисков, избавления от непрофильных активов.
Однако при всей неоднозначности состояния управления в частных компаниях, госкомпании, по мнению участников исследования, пока отстают от них по уровню ведения бизнеса.
РГ: Резко возросшую роль государства в экономике сейчас критикуют многие. Какую позицию занимают ваши респонденты?
Андрющенко: 75 процентов участников исследования убеждены, что в перспективе это будет иметь негативный характер. Основной аргумент "против" - у государства возникает внутренний конфликт интересов как акционера и как регулятора, то есть противоречие между социальными обязательствами и эффективностью бизнеса. Кроме того, усиление присутствия государства в компаниях будет оказывать давление на рынок и создавать неравные условия для конкуренции.
Золотой дождь из бонусов
РГ: Впервые приводится статистика по вознаграждениям топ-менеджеров, в том числе и в период кризиса. Какие выводы могут последовать?
Андрющенко: Российская практика вознаграждения лишена скандальности "золотых парашютов", которой отличаются западные компании. Однако это отнюдь не означает, что системы мотивации в России эффективны. По оценке авторов доклада, вознаграждение остается если не "черным ящиком", то уж точно "серым". Во многом это объясняется тем, что отечественное законодательство к раскрытию системы бонусов относится довольно мягко. А сами компании добровольно этими сведениями делиться не спешат. Только 22 процента такой информации оказалось публичной по итогам 2009 года. В законодательстве лишь одна норма регулирует раскрытие информации о вознаграждении органов управления - это требование Федеральной службы по финансовым рынкам. Но на практике из таких отчетов в большинстве случаев невозможно понять ни размер, ни механизм формирования бонусов. Тем не менее на основе публичных данных о совокупном вознаграждении ключевого управленческого персонала по 71 из 90 крупнейших публичных российских компаний удалось установить, что в среднем размер вознаграждений одной компании составляет 16,7 млн долл. А разброс колеблется от 1,4 до 106,5 млн долларов. Самые высокие размеры бонусов наблюдаются в отраслях с наибольшей капитализацией - в банках, неф тегазовых компаниях и металлургии. Интересно, что 15 из 71 компании закончили 2008 год с убытками. Однако среднее вознаграждение в этой группе составило 14,2 млн долларов (несколько ниже среднего по выборке). Это говорит о довольно слабой связи между доходностью компаний и доходами управленцев.
Кризисные явления в мировой финансовой системе уже вызвали усиление госрегулирования по вознаграждениям менеджеров. В ряде западных стран вводятся дополнительные возможности акционеров влиять на размер бонусов. Россия в целом осталась в стороне от этих тенденций. Более того, законодательные инициативы 2009 года тяготеют к увеличению контрольных полномочий крупных собственников в ущерб влиянию миноритарных акционеров и независимых директоров.
Оппортунизм менеджера
РГ: "Национальный доклад" ставит вопрос о новой посткризисной модели российской корпорации. О чем идет речь?
Андрющенко: Глобальный кризис продемонстрировал, что идеальной модели корпоративного управления не существует. Во-первых, сегодня обострилась проблема во взаимоотношениях менеджера и собственника. Оппортунизм менеджеров проявился в необоснованных рисках, которые те на себя брали. Мотивация управленцев была настроена на краткосрочный результат - прежде всего рост капитализации. Однако такая оценка корпорации не всегда объективна. Вспомните хотя бы банк Lehman Brothers, который буквально за две недели до банкротства имел высокие инвестиционные рейтинги. Многие публичные компании превратились в огромные неповоротливые структуры, своего рода мини-СССР, и не смогли вовремя адекватно оценить новые вызовы. Сегодня в мире уже начался поиск новой модели управления корпорацией.
РГ: Чем она будет отличаться?
Андрющенко: Поиск модели, возможно, пойдет по двум направлениям. Прежде всего это восстановление "привязки" личных интересов менеджеров к долгосрочным интересам компаний. Например, речь может идти о политике "пожизненного найма", в течение многих десятилетий применявшейся ведущими японскими фирмами. Или о принципе "вход снизу". Он предполагает возможность продвижения на высшие управленческие должности только после успешной работы на низших позициях, как в ряде американских корпораций.
Хотя российское корпоративное управление отчасти строилось по иностранным лекалам, оно сохранило выраженную "местную" специфику. Речь в данном случае идет, помимо прочего, о хронической нестабильности действующих "правил игры" со стороны государства. Из-за этого, предупреждают авторы доклада, поиск новых форм управления на уровне компаний у нас будет идти медленнее, чем в других странах.