Окончание "холодной войны" и распад СССР задали два десятилетия назад совершенно новую динамику развития всей международной системы. Стала складываться новая политическая география, причем в поистине глобальных масштабах. Последний раз такой масштабный процесс пересмотра политической географии имел место после окончания Второй мировой войны. Однако тогда он носил более динамичный характер, связанный с тем, что были победители и побежденные, а послевоенный мир благодаря странам-победительницам быстро приобрел новую систему международных организаций, в том числе ООН, а также новое международное право. К слову сказать, это был уже второй фундаментальный пересмотр миропорядка в прошлом веке. Первый такой пересмотр, как известно, был связан с итогами Первой мировой войны, российской революцией и созданием Союза ССР.
Сегодня процесс формирования новой политгеографии происходит гораздо медленнее и неопределеннее. Он не носит принудительного характера и может занять еще несколько десятилетий. Нельзя сказать, что будет собой представлять новая карта мира, какие государства на ней сохранятся, какие изменят свои очертания и границы. Однако можно реально надеяться, что та политическая география, которая складывается сегодня, с одной стороны, не будет требовать таких больших усилий для ее поддержания в стабильном состоянии, как это было в годы "холодной войны". С другой стороны, она не будет содержать в себе столько потенциальных конфликтов и острых противоречий, как ее предшественница, которые в конечном счете и стали одной из важнейших причин ее деградации.
Интересно, что сейчас, как и в предыдущие разы, становление новой политической географии напрямую связано с изменяющейся ролью России в мире и ее внутренней эволюцией. В третий раз за последние сто лет Россия оказывается не только в центре глобального процесса складывания нового миропорядка и новой политической географии, не только становится одной из инициирующих этот процесс стран, но и выступает в качестве его важной движущей силы.
Во-первых, это является подтверждением того, что Россия была и остается одной из ключевых стран мира, которая способна своими действиями, в том числе внутренними, вызвать начало пересмотра всей системы международных отношений. В этом смысле она, безусловно, продолжает оставаться сверхдержавой. Во-вторых, это определяет большую, чем у многих других стран, ответственность России в международных делах и требует от нее максимум взвешенности, деликатности и осторожности не только во внешней, но и во внутренней политике.
В-третьих, это доказывает, что Россия продолжает оставаться глобальной державой и ее национальные интересы объективно могут быть представлены в разных регионах мира. В-четвертых, все это определяет возможности и право России использовать идущий процесс складывания нового мирового порядка на пользу себе, своему внутреннему развитию и собственным долгосрочным национальным интересам. В-пятых, это делает Россию очевидным региональным лидером, сверхдержавой на евразийском пространстве, что ставит другие страны региона на их пути в глобальный мир в определенную зависимость от России и от их двусторонних отношений с ней. Однако это же делает саму Россию заложником ситуации на постсоветском пространстве от уровня и качества ее отношений с расположенными там странами. Августовская война с Грузией, когда Россия была поставлена в ситуацию необходимости решать проблему Абхазии и Южной Осетии, стала ярким примером такой зависимости.
Постсоветское пространство продолжает оставаться крайне динамичной, нестабильной и конфликтной территорией. Процесс распада СССР, запущенный в 1991 году, продолжается в полной мере, хотя его темпы и формы проявления все время меняются, что только добавляет непредсказуемости этому региону. Центробежные силы, запущенные тогда, продолжают являться одним из важнейших факторов, определяющих геополитические перспективы Евразии. Это не может оставлять Россию равнодушной, ибо ставит под угрозу ее национальные интересы и уменьшает ее возможности и влияние в качестве глобального игрока. Сила России в значительной степени базируется на силе, развитости и стабильности евразийского региона. И наоборот: от действий России, ее стратегического регионального мышления сильно зависит ситуация в Евразии и перспективы преодоления того депрессивного положения, в котором оказался регион после распада СССР. В значительной степени возможности региона зависят от того, как Россия будет исполнять роль регионального лидера. Здесь еще очень много как нерешенных проблем, так и ошибок.
На днях в Москве состоится V Форум творческой и научной интеллигенции государств - участников СНГ, в котором кроме россиян примут участие сотни представителей стран Азербайджана, Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана и Украины. В условиях, когда президент России Дмитрий Медведев выдвинул крайне актуальную задачу модернизации страны и перевода ее экономики на инновационные рельсы, выглядит вполне логичным, что этот форум будет посвящен инновационному и гуманитарному партнерству. Как известно, нынешний год в регионе объявлен Годом науки и инноваций. Страны СНГ могут и должны стать еще одним фактором успешной модернизации России. Это отличный пример того, как Москва не только вовлекает в решение своих задач потенциал евразийских государств, но выполняет роль ответственного и стратегически мыслящего регионального лидера.
Бывает обидно, когда такие возможности упускаются. Например, мне недавно довелось участвовать в большой международной конференции в Ереване, обсуждавшей проблемы безопасности и информационного сотрудничества на Южном Кавказе. Это крайне важная для России проблема. Конференция, организованная российским Агентством международной информации РИА Новости и администрацией президента Армении, собрала известных экспертов и политиков из разных стран. Армянские хозяева сделали все, чтобы конференция прошла максимально полезно. Поэтому не могло не броситься в глаза то, что посольство России в республике практически полностью проигнорировало это важнейшее региональное мероприятие, а вместо посла, который должен был зачитать приветствие от российской стороны, на открытии конференции чиновник из посольства произнес несколько слов явно экспромтом и исчез после первого же перерыва. Особую обиду у представителей кавказских стран вызвало то, что посол в это время находился в гостинице, где проходила конференция. Но он не нашел время продемонстрировать государственную заинтересованность Москвы в региональной безопасности. Для посла личные соображения, видимо, оказались выше интересов страны, которую он представляет, однако обида и разочарование тех немногих реальных друзей, которые есть у России на постсоветском пространстве, стали крайне нежелательным последствием этой ситуация. Это и есть та самая деликатность, отсутствие которой России потом трудно компенсировать даже инвестициями или военными договоренностями.
По крайней мере, так это видится мне из Вашингтона.