В концертном зале имени Чайковского в рамках Года России - Франции в исполнении знаменитого вокально-инструментального ансамбля Les arts florissants (Франция) прозвучали оперы эпохи барокко - "Актеон" Шарпантье и "Дидона и Эней" Перселла.
Les arts florissants - один из самых авторитетных и известных в Европе ансамблей старинной музыки. Основанный в 1979 году франко-американским клавесинистом и дирижером Уильямом Кристи, ансамбль получил свое имя по названию оперы Марка-Антуана Шарпантье "Цветущие искусства".
Именно с его оперы "Актеон" начали музыканты свое выступление в Москве, которое только условно можно назвать концертным, - настолько виртуозной и продуманной до мельчайших деталей была не только музыкальная сторона, но и сценический рисунок. Черные графические костюмы, подвижная пластика, позволяющая певцам легко скользить по всему пространству вокруг небольшого оркестра, сконцентрированного в центре сцены, красота и пластическая одаренность контратенора Эдда Лайона (Актеон) и сопрано Кэтрин Уотсон (Диана), драматическая мощь меццо-сопрано Хилари Саммерс создавали впечатление полноценного оперного действа.
Уильям Кристи, сидевший в центре за клавесином, дирижировал, казалось, не только музыкантами, но и самими смыслами. А их было на удивление много. Так, например, во втором отделении, представившем выдающуюся оперу Перселла "Дидона и Эней", стало ясно, почему ансамбль соединил в одном выступлении именно эти два произведения. Опера Шарпантье завершается тем, что разгневанная Диана, завидев неосторожного и воспламенившегося страстью Актеона, превращает его в оленя. В опере же Перселла Вторая дама, сопровождающая Дидону, поет о чудесном ручье, в котором однажды Актеон узрел Диану, и тем самым уравнивает смертоносную страсть Энея к Дидоне с трагической участью Актеона, разор ванного собаками за свою незаконную страсть к богине.
Связи, так тонко подчеркнутые Кристи, позволили увидеть всю оперную культуру барокко как своего рода единый культурный текст, пронизанный едиными стилистическими, мифологическими и интеллектуальными токами. Воспользовавшись знаменитой поэмой Вергилия, Перселл насытил ее пастушьим мелосом родного народа, блестящим знанием итальянских опер XVII века и немыслимой простотой и меланхолией собственного производства. Его либреттист Наум Тейт чуть обелил вергилиевского Энея, превратив его из послушного воле богов предателя, бросившего Дидону ради своих завоевательных планов в Трое, в жертву злодейских интриг трех ведьм. Словно вышедшие из фольклора или шекспировского театра, они разрушили счастье влюбленной пары. Если добавить к этому, что Дидона своего счастья ждала всю жизнь, то легко можно вообразить себе, в какое отчаянье она пришла, узнав, что Эней должен оставить ее навсегда. Как говорит Бродский в своем знаменитом стихотворении "Дидона и Эней": "И море обернулось морем слез". Уплывая с матросами в Трою, Эней видит костер, еще не зная, что в нем горит отчаянье оставленной им женщины.
Знаменитую арию Дидоны Remember me в исполнении Сони Йончевой в Москве слушали с особым благоговением. И не случайно. В русский сюжет о "Дидоне и Энее" навсегда вошла история о том, как Анна Ахматова привезла из Оксфорда Бродскому пластинку с исполнением этой оперы, и пронзительную арию Remember me он слушал в день ее смерти - 5 марта 1966 года. В Москве же она (да и вся остальная музыка барокко) звучала так, что публика Зала им. Чайковского устроила исполнителям небывалую 15-минутную овацию.