На РАН в последнее время обрушилась волна критики. Получая из бюджета львиную долю выделяемых на науку денег, она использует их с КПД паровоза.
Это мнение оспаривает кандидат экономических наук из Института истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН Ирина Шульгина. Свои выводы она делает, основываясь на сухих цифрах официальной статистики (официальный объем информации заканчивается 2007 годом).
Итак, те, кто уверен, что российская наука - это и есть РАН, будут разочарованы. Из 800 тысяч сотрудников, оставшихся в науке после кризиса 90-х годов, на долю РАН приходится всего 12 процентов. С 1990 по 2007 год число работников науки сократилось почти на 60 процентов, а если более конкретно, то в РАН - на 30 процентов, в промышленности - на 70, в вузах - на 64, в госсекторе - на 11 процентов. Но есть и "феномены", которых кризис не только не затронул, а даже пошел на пользу. Это органы управления наукой, где численность сотрудников за годы кризиса увеличилась почти на 20 тысяч человек. И сегодня их число на 30 тысяч больше, чем во всей РАН.
Где же у нас в таком случае сосредоточена наука? И почему так разрастается управленческий сектор? Может, в него перетекают научные кадры? Оказывается, нет. Здесь самый низкий научный уровень среди всех других организаций: докторов наук лишь пять процентов, кандидатов - 18, остальные 77 процентов сотрудников вообще не имеют ученой степени. Что касается РАН, то здесь картина такая: доля докторов наук почти 20 процентов, кандидатов - 42, исследователей без степени - 39.
И конечно, самый интригующий вопрос - затраты на науку. Насколько эффективно расходуются те скудные средства, которые выделяет ученым государство? В 2007 году они составили около 370 миллиардов рублей, или 1,12 процента ВВП. (В ведущих странах эта цифра не менее двух процентов, а в Финляндии 3,5 процента.) Как же делится этот пирог? На долю РАН приходится около 12 процентов, вузов - три (в последнее время эта величина выросла. - Ред. Ю.М.), 16,6 процента на научные организации в сфере управления (почти как в РАН) и 57 процентов - на науку в предпринимательском секторе. Последнее довольно странно. На Западе львиную долю затрат на науку берет на себя именно бизнес, у нас все наоборот.
Еще один характерный показатель: затраты на одного исследователя. В РАН после реализации пилотного проекта они выросли с 356 тысяч в 2004 году до 780 тысяч рублей в 2007-м, и тем не менее это лишь третий показатель. Ведь в научных организациях сферы управления эта цифра составляет 908 тысяч, а в предпринимательском секторе - более миллиона рублей.
Итак, по мнению Ирины Шульгиной, РАН не представляет всю науку страны. Она лишь ее часть, и совсем не самая крупная. Она не получает от государства какое-то особое финансирование, наоборот, к казне ближе другие структуры, но почему-то при поиске виновных в отставании науки и техники они остаются в тени.