Новому гендиректору МАГАТЭ Юкия Амано, побывавшему на этой неделе в Москве, не без гордости рассказали, как с помощью ядерной медицины в России будут побеждать рак. В центре имени Бурназяна Федерального медико-биологического агентства даже показали "Кибер-нож", который за большие деньги купили в США и еще только собираются пустить в дело.
"В планах Росатома есть разработка собственной технологии", - сообщил руководитель ФМБА Владимир Уйба. Но уже сейчас, по его же словам, в Димитровграде - это Ульяновская область - готовится котлован под протонный центр. "Мощность протонного ускорителя будет очень высокой", - заверили гостя. А про то, что купят его, как и "Кибер-нож", за границей, скромно промолчали...
Так совпало, что всего за несколько дней до визита к нам главы МАГАТЭ в больнице Пущинского научного центра сдали новый двухэтажный корпус под монтаж установки протонно-лучевой терапии, созданной в России. Событие, без преувеличения, знаковое. И для больных, что ловят каждое новое слово в борьбе с раком. И для чиновников, к которым годами не могут достучаться наши кулибины-горемыкины.
Впрочем, главный именинник - член-корреспондент РАН Владимир Балакин - под образ горемыки совсем не подходил. Напротив, когда за спиной у него показался грузовик с оборудованием, почти церемониально объявил:
- Прямо сегодня начнется монтаж. А через год, я надеюсь, мы соберемся здесь, чтобы сообща отметить запуск установки в медицинскую эксплуатацию…
И ни словом про то, как закладывал свою квартиру, чтобы взять кредит и выплатить зарплату сотрудникам. Как обивал пороги и безуспешно рассылал по инстанциям письма, стараясь рассказать и показать, что уже сделано и какая нужна помощь. Как беседовал тет-а-тет с медицинскими светилами, а те в ответ не стеснялись признаться, что им его "железо" без надобности. Им сподручней купить уже проверенную установку. Пусть и не первой свежести, зато в фирменной упаковке и со-о-всем за другие деньги…
Сейчас Балакин не хочет на этом концентрироваться. Он почувствовал реальную, не только на словах, поддержку нынешнего директора ФИАН академика Геннадия Месяца и всецело устремлен вперед.
- Как ученый он сформировался в Новосибирском академгородке, - еще по дороге в Пущино рассказывал мне Геннадий Андреевич. - Довольно долго работал в Институте ядерной физики вместе с академиком Будкером. Был, пожалуй, его лучшим учеником и оказался достойным последователем. Окажись Будкер жив, он бы и сейчас его поддерживал. Володя - это самородок, с мощной фундаментальной подготовкой и особым, заточенным на изобретательство, складом ума.
Чем же таким удивил Владимир Балакин своих коллег физиков и нынешних партнеров-заказчиков в белых халатах, что заговорили о нем и в России (см. "Ускоритель на тормозах" - "РГ", 07.04.2010 г.), и за рубежом? Если оперировать сухими, но строго научными терминами, командой Физико-технического центра (особое подразделение ФИАН в Протвино) под руководством Владимира Балакина создан комплекс протонной терапии, "значительно опережающий по техническим и эксплуатационным характеристикам" все, что на этот момент придумано и создано в мире.
В этом месте сделаем оговорку: лучевая терапия - широко известный метод лечения рака. Но в подавляющем большинстве случаев используется так называемое тормозное излучение гамма-квантов от электронных ускорителей. Главный недостаток этого метода - низкая селективность облучения. Очень трудно так сфокусировать и направить пучок, чтобы не страдали здоровые ткани, находящиеся рядом с раковой опухолью. И дело не в том, что онкологи - плохие снайперы. Просто оружие у них не совершенное. Гораздо большая точность (если угодно - селективность) воздействия на раковые клетки достигается при лучевой терапии с использованием протонных пучков. Они позволяют существенно уменьшить облучение здоровых тканей, а эффективность воздействия на пораженные участки при этом возрастает.
Но загвоздка в том, что все существующие сегодня протонные установки для медицинских целей стоят в десятки раз больше электронных ускорителей и, несмотря на свою высокую эффективность, не имеют массового применения. Точнее сказать - "не имели". Потому что протонная "карусель Балакина" (на деле это кольцеобразное устройство диаметром 5 метров) снимает вопросы в отношении дороговизны - сопоставима по цене с электронным ускорителем - и не создает проблем в эксплуатации: вместо циклопических сооружений и особых мер защиты персонала можно использовать помещения типовых лечебных учреждений.
Но далеко не только в этом преимущества российской установки перед существующими образцами. Как уже сказано, селективность воздействия - это главное, на что в первую очередь обращают внимание онкологи. Так вот у Балакина рекордные характеристики. Каким путем этого добились, держится в тайне. А все, что скрывается внутри, защищено патентами. Для установки не требуется специальное охлаждение и своя подстанция - она потребляет минимум электроэнергии.
- Это примерно то же, если одновременно включить все чайники, которые есть в вашей больнице, - не сдерживает улыбки Балакин в ответ на дотошные вопросы медиков. - И радиации никакой не будет - в пациентской зоне, как и за ее стенами, все останется на уровне природного фона. Обслуживать установку может один человек в смену. А расходный материал для нее - полстакана чистой воды. В год.
Главный врач больницы Геннадий Кудинов слушал ученого со вниманием, но со своей стороны дал понять, что строительство протонно-терапевтического корпуса, как его стали теперь называть, "задумывалось не только для лечения онкологических больных". По словам Кудинова, здесь разместятся еще несколько функциональных подразделений больницы, и заработают они в самое ближайшее время.
- Мы гордимся тем, что одна первых отечественных разработок, родившаяся на стыке физики и медицины, причем на самом ее острие, будет работать в нашем городе, - не без пафоса, но довольно искренне высказался замглавы администрации Пущино Владимир Шорохов. - Это новая жемчужина в нашем наукограде, о которой, я уверен, мы еще услышим.
Владимир Балакин тем временем делился планами с напиравшими со всех сторон журналистами:
- Мы поставили для себя две задачи. Первая - медицинская. Она заключается в том, что лечить рак нужно с эффективностью выше 90 процентов - при любой стадии заболевания. Не секрет, что при нынешнем состоянии нашей медицины обнаруживать рак удается в очень поздней стадии, когда лечение уже оказывается бессмысленным. Так вот наша установка рассчитана на то, чтобы лечить в любой стадии. Я исхожу из научных оценок и наших расчетов, а на практике это предстоит подтвердить медикам.
Вторая задача вытекает из понимания: чтобы побороть рак, таких установок должно быть много. Как минимум, одна на миллион жителей. В США, где 20 лет назад стали использовать протонную терапию и появилась первая установка, к этому дню создано всего пять. Для населения - в статистическом смысле - это не имеет ровным счетом никакого значения.
Что остается? Электронные ускорители - их около 10 тысяч по всему миру - работают с эффективностью 50 процентов. То есть половина пациентов все равно умирает. А представьте, если их заменить на протонные и поднять эффективность хотя бы до 90? Из каждых пяти умирающих мы спасем еще четверых!
На ядерную медицину, дает Владимир Балакин выход наболевшему, Россия отпускает сейчас десятки миллиардов рублей - это можно прочитать в выступлениях первых лиц. Здесь потрачены десятки миллионов. При этом одна установка - в больнице города Протвино - уже смонтирована и готовится к испытаниям. Следом идет Пущино. То, что мы закупаем или собираемся закупать по импорту, в сравнении с ними - вчерашний день. Там заложены технологии двадцатилетней давности. А наши установки - это новый шаг, принципиально иное поколение. И более эффективное, и бесконечно более простое, компактное и дешевое.
Дальним родственникам Фомы Неверующего и всем, кто еще в чем-то сомневался и продолжал задавать вопросы, Владимир Егорович прочитал блиц-курс практической радиотерапии. Местами было очень познавательно.
- В существующих протонных установках для фокусировки пучка используют так называемые каллиматоры, - просвещал Балакин любопытных. - Это тяжелые металлические чушки, которые нужно изготавливать под каждого пациента индивидиально - с учетом местоположения и конфигурации обнаруженной опухоли. Укладка больного перед каждым сеансом занимает до 20 минут - его двигают туда-сюда, чтобы опухоль находилось точно напротив отверстия в каллиматоре. И только после этого на каллиматор направляют широкий пучок лучей. Та часть, что прошла через отверстие, и попадает на опухоль. При этом ясно, что на одного пациента много каллиматоров не сделаешь - один, два. И выходит, что опухоль облучается лишь с одного или двух направлений. При этом однократную дозу нельзя сделать большой - неизбежно пострадают соседние здоровые ткани. Поэтому процесс лечения растягивается на месяц-полтора. Пациент приходит ежедневно, как на работу, его облучают, он уходит. Представляете, какие это расходы, например, для иногородних.
А в нашей установке за счет того, что облучение идет с 36 направлений (это не предел, все настраивается через компьютер), мы можем концентрировать дозу на опухоль, можем существенно поднять облучение за один сеанс, не разрушая окружающие здоровые ткани. Тем самым, поднимая дозу, мы увеличиваем эффективность лечения, а также сокращаем время. Из курса радиологии известно: если вы быстро облучаете, вам нужна одна суммарная доза на опухоль, если медленно - то опухоль успевает восстановиться, и нужна значительно большая доза.
Я уж не говорю про то, что каллиматор среднестатистичекая медсестра в одиночку не поднимет. А они - свежеизготовленные - хранятся на складе, их надо принести, установить. Нужны два крепких мужика с носилками или тележкой. А после процедуры облучения каллиматоры становятся радиоактивными - их надо эвакуировать в специальное хранилище, которое должно быть оборудовано в больнице. И несколько месяцев там выдерживать, пока уровень остаточной активности не упадет до значений, допускающих отправку использованного металла (достаточно дорогого) в переплавку.
Словом, полная дремучесть! При неподъемных даже для Америки - всего пять установок на страну! - ценах мы собираемся такие технологии закупать. За протонный ускоритель с лечебным комплексом американской фирмы IBA готовы выложить 300 миллионов долларов. А предлагаемая нами установка - вместе с компьютерным томографом и строительством здания - обойдется примерно в 350 миллионов рублей. Улавливаете разницу?
- Синица, пусть и дорогая, но уже в руках, а обрисованный вами журавль еще в небе, - позволил и я дать выход сомнениям. - Когда на вашу установку может быть допущен для лечения первый пациент?
- Мы рассчитываем, что в больнице Протвино первые клинические испытания начнутся уже этой зимой. Точнее не могу сказать. Я стремлюсь быть оптимистом, но жизнь полосатая. А та установка, что ставим в Пущино, сначала пройдет испытания на нашей технической базе в Протвино. Потому что ошибка в распайке одного кабеля, и ничего не будет работать. Нужно во всем удостовериться, все проверить, устранить ошибки монтажа. После этого разбираем и перевозим сюда.
Так было и с двумя нашими машинами, которые отправлены за границу. Сначала смонтировали и протестировали их в Протвино, а затем разобрали, перевезли и через два месяца демонстрировали пучок специалистам в США, в Массачусетском технологическом институте. Аналогичным образом было и в Словакии весной этого года. Тогда, к визиту президента Медведева, мы одновременно запускали установки в словацком городе Ружемберок и нашем Протвино.
В Словакии сейчас идет процедура медицинского оформления по нормам Евросоюза. Когда она завершится - через год или полтора, сказать не точно не могу. Не забывайте, что это экспериментальная установка. Она первая в Евросюзе, первая в США и первая у нас. Медицинские разрешительные процедуры везде свои. Полагаю, что в США установка будет запущена для медицинских экспериментов года через полтора. Надеюсь, что у нас случится раньше. Но это медикам решать - мы им даем аппаратуру. Хотя эксперименты на мышах начнем, наверное, вместе.
Первые опыты проведены еще два года назад. Мышам-самцам прививали опухоль на заднюю ногу. Когда она достигала двух сантиметров - для мыши это просто огромный размер, ее облучали протонами. Варьировали разные дозы, самый выдающийся результат - опухоль полностью рассосалась. При этом самцы проявляли свои репродуктивные способности, и от них родилось здоровое потомство. Этот эксперимент проведен пущинскими учеными. И уже на той стадии показал высокую избирательность процедуры: при смертельной дозе для опухоли не были повреждены другие особо чувствительные органы, расположенные всего в нескольких миллиметрах от зоны облучения.
- Ваша установка в Массачусетс переехала на каких условиях?
- Они у нас ее купили - как демонстрационною. На эти деньги мы, в основном, и жили два последних года…
- Купили, но без права вскрывать и копировать?
- Разумеется. В помещении, где она установлена, в круглосуточном режиме работает WEB-камера. И все наши права запатентованы. Но рано или поздно какие-то ноу-хау все равно украдут. Важно успеть к тому времени насытить рынок и занять на нем подобающее место.
Геннадий Месяц, директор Физического института им. Лебедева, вице-президент РАН:
- Решение создать комплекс протонной терапии при больнице Пущинского научного центра было принято два года назад на президиуме Российской академии наук. Ключевое звено проекта - уникальная установка, созданная в Физико-техническом центре нашего института под руководством члена-корреспондента РАН Владимира Балакина. Предшествующие попытки построить или найти для нее компактную больницу в Москве результата не дали. На этом пути оказалась стена бюрократических препон и неприкрытое стремление купить что-то похоже за границей, только раз в 15-20 дороже. Вместо того, чтобы взять перспективную отечественную разработку. При раке, как известно, лучевая терапия на существующих ускорителях - электронных - имеет эффективность не выше 50 процентов, облучение протонами поднимает этот показатель до 90. В мире работает несколько протонных установок, но они очень громоздкие, дорогие и к тому же требуют десятки человек обслуживающего персонала. В обычную городскую больницу такие не поставишь.
А установка Балакина - это колоссальный прорыв. Компактная, относительно несложная в эксплуатации и доступная российскому здравоохранению даже на муниципальном уровне. Не говоря уже про известные клинки. Мы много шумим о модернизации, но при этом не видим или не хотим видеть того, что у нас уже есть. Обращаемся в высшие инстанции, чтобы помогли, заметили, поддержали. Но не находим отклика - нет пророка в своем Отечестве. Между тем две установки Балакина уже смонтированы за границей. Одна - в самом центре хайтека, в Масачусетском технологическом институте, знаменитом МIT. Работает пока в демонстрационном режиме, но доступна ученым и практикующим врачам. Они приезжают отовсюду, знакомятся, изучают характеристики и условия возможной закупки. Еще один такой ускоритель установлен в Словакии и является демонстрационным образцом для Европейского сообщества. За границей установки Балакина получили высочайшую оценку, а самого Владимира Егоровича там принимают как гуру, как совершенно выдающегося человека.
Надеюсь, что заявленная разработчиками эффективность лечения на новой установке будем в скором времени подтверждена и клиницистами. Сейчас, я знаю, к этой работе подключаются специалисты Радиологического научного центра под началом академика Цыба. В Пущино нет достаточного числа ученых и врачей этого профиля. Поэтому приглашаем коллег из Обнинска и рассчитываем с их помощью добиться важных результатов. Если дело пойдет, рядом с больницей придется строить гостиницу, чтобы размещать в ней пациентов, приезжающих на лечение.