"Москвичку подозревают в убийстве внучки", "Петербуржец подозревается в доведении дочери до самоубийства", "В Башкирии пьяный отец убил пятимесячную дочь", "В Мурманской области изнасилована 10-летняя девочка".
Это заголовки из ежемесячного мониторинга сообщений о преступлениях против детства, уже несколько лет проводимого российским информагентством REGNUM. Лишь несколько из длинного перечня. За один только прошедший октябрь.
Эта тема и в обществе, и в самых высоких инстанциях власти с каждым годом звучит все громче: даже исходя из официальных данных, рост насилия над детьми поражает. Если в 2000 году было зарегистрировано свыше 40 тысяч преступлений против несовершеннолетних, то в 2006-м - более 80 тысяч. А в 2009 году было совершено уже более 100 тысяч преступлений, жертвами которых стали дети, 2 тысячи из них погибли. При этом, по оценкам экспертов, до 97 процентов случаев насилия над детьми просто не фиксируются и не попадают ни в какую статистику.
Не стоит думать, что беда эта только наша, российская.
Европа обеспокоена теми же проблемами. И статистика в странах Старого Света не менее страшная и пугает их граждан и правительства ничуть не меньше. А потому борьба с этой бедой - насилием в отношении детей - считается, как было заявлено в теме пленарного заседания российско-французской конференции "Защита детей от насилия", национальным приоритетом и в России, и во Франции. Специально приехавшая для участия в конференции заместитель Генерального секретаря Совета Европы Мод де Бур-Букиккио заверила, что это политический приоритет и для всей объединенной Европы.
Региональный советник ЮНИСЕФ по вопросам защиты детей в странах Центральной и Восточной Европы и СНГ Жан-Клод Легран привел в своем выступлении статистику: от 500 миллионов до полутора миллиардов детей в мире страдают от разных форм жестокости, а в Европе каждый пятый ребенок в наши дни становится жертвой сексуального насилия. Все это при том, что выявленными оказываются лишь 10-15 процентов от общего числа преступлений против детства. И, как точно заметил в своем выступлении советник президента РФ Вениамин Яковлев, "все дети мира плачут на одном языке".
- К сожалению, нет еще в мире системы, способной полностью защищать своих маленьких граждан, нет стопроцентной гарантии, что ребенок будет в абсолютной безопасности дома, в школе, на улице, на детской площадке, перед экраном телевизора или компьютера. Возникает все больше опасностей, на которые необходимо реагировать быстро и эффективно, - сказал, открывая дискуссию, Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов.
- Да, ни одна страна в мире не может похвастать, что решила эту проблему, - согласен с российским омбудсменом г-н Легран. - В законах многих государств нет даже определения "насилие против детей". Есть свои лакуны и в российском законодательстве. Нет надежного механизма выявления тех детей, в отношении которых совершены акты жестокости, нет и координации в действиях различных ведомств.
В который раз прозвучали все эти проблемы и в выступлении первого заместителя председателя Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Натальи Карпович. В частности, рассуждая о необходимости для европейских стран, и в том числе для России, работать с национальными законодательствами, депутат говорила, что такая работа должна быть направлена и в сторону их унификации в сфере защиты детства.
- Сегодня, например, нет единства в понимании даже такого понятия, как "детская порнография". А разница в нормах и трактовках национальных законов о браке и семье часто бьет по рожденному в международных браках ребенку, чьи родители разводятся. Чему мы в России в последнее время все чаще становимся свидетелями, - заметила Карпович.
Мод де Бур-Букиккио согласилась, что в борьбе с такой общей проблемой, как насилие над детьми, требуется общеевропейская скоординированность. И перечислила ооновские и европейские конвенции и хартии по защите детских прав, интересов и безопасности. "Конвенция, - сказала она, - это как раз тот механизм для выстраивания государствами-участниками своих национальных законодательств в соответствии с взятыми на себя обязательствами. Это и механизм контроля и отчетности стран друг перед другом и перед международным сообществом".
Заместитель Генерального секретаря Совета Европы привела в качестве эффективно работающего примера Конвенцию Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия, которая была подписана европейскими государствами в октябре 2007 года на испанском острове Лансароте. 1 июля этого года после ратифицирования документа необходимым числом подписавших его государств конвенция вступила в силу.
Советник председателя Конституционного Суда, доктор юридических наук и бывший начальник российского бюро Интерпола Владимир Овчинский ранее характеризовал ее как "мощный, всеобъемлющий документ, отвечающий на многие вопросы, о которых из-за незнания спорят наши законодатели, по сей день изобретающие велосипед". В конвенции прописаны и определены ключевые параметры проблемы: что такое сексуальное насилие в отношение детей и детская порнография; как на эту порнографию надо реагировать в интернет-пространстве; какая ответственность должна наступать для физических и юридических лиц, участвующих в сексуальных преступлениях против детей; в чем особенности расследования таких преступлений и проведения оперативных мероприятий; как должно осуществляться на этом направлении международное сотрудничество и выдача преступников.
Из 47 государств - членов Совета Европы эту конвенцию не подписали только шесть. В числе этих шести неподписантов и Россия.
В чем причина такого торможения? Председатель Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина видит не одну, а по крайней мере две его причины:
- Во-первых, подписание, ратификация любой конвенции, касающейся детей, это очень трудоемкий и нескорый процесс. Потому что дети, в Российской Федерации по крайней мере, - это та группа общества, которая не относится к сфере одного какого-то ведомства, она межведомственная. Для того чтобы такого рода международный документ подписал президент или премьер, прежде необходимо собрать экспертные заключения всех заинтересованных министерств и ведомств. Применительно к детям таких набирается туча: тут и МВД, и минобрнауки, и министерство культуры, если, скажем, речь идет о распространении детской порнографии, и минздравсоцразвития, и Госкомитет по делам молодежи и так далее. Соответственно, и времени на это уходит тоже туча. И в этом проблема нашего детства: нет единой федеральной структуры, которая взялась бы за продвижение того или иного нужного закона, международного соглашения и продавливала бы соответствующую позицию, была бы мощным лоббистом интересов российских детей. Поэтому сегодня процесс обновления "детского" законодательства идет очень медленно. Причем европейская конвенция по защите детей от сексуального насилия не первая в очереди тех конвенций, которые сегодня должны быть подписаны. У нас, например, с 2000 года так и не подписан до сих пор факультативный протокол N 2 к Конвенции ООН "О правах ребенка" - очень важный документ, касающийся торговли детьми, детской проституции и детской порнографии.
Второй фактор торможения, который четко прослеживается, если посмотреть историю прохождения любого законопроекта, защищающего детей от разных форм сексуального насилия, - это, если говорить мягко, не очень большое желание принимать законы, которые ужесточают наказание за такого рода преступления. Как следствие, мы не торопимся подписывать международные конвенции, которые накладывают в этом смысле на Россию соответствующие обязательства. Приведу пример. Скорость принятия законопроекта, направленного на защиту детей от сексуального растления, на сегодняшний день составляет 672 дня. Между тем каждый день в России 47 детей становятся жертвами сексуальных преступлений. То есть за 672 дня 31 705 детей стали жертвами педофилов. И это без учета таких преступлений, как вовлечение детей в занятие проституцией, детское порно, торговля детьми в целях сексуальной эксплуатации.
В связи с массовым всплеском насилия над детьми в Европе Совет Европы рекомендовал и многие государства пошли на введение очень жестких мер противодействия педофилии и усиления наказания в отношении преступлений против детей. Россия не успела быстро отреагировать на это и оказалась довольно комфортной территорией для педофилов и растлителей.