Россия получила право впервые в своей истории провести чемпионат мира по футболу. Это значит, что в ближайшие восемь лет нас ожидает грандиозная стройка - стадионов, аэропортов, гостиниц, дорог.
Она затронет 13 городов, в которых будет построено или реконструировано 16 футбольных арен. Пока к приему матчей чемпионата мира готовы, правда, с оговорками, только московские "Лужники". Генеральный директор заявочного комитета "Россия-2018" по возвращении из Цюриха, где было принято историческое решение, рассказал в эксклюзивном интервью "РГ", каких усилий стоило получить престижнейший турнир и что нам ждать теперь.
Российская газета: Алексей Леонидович, как оцениваете произошедшее теперь, спустя несколько дней после объявления итогов голосования?
Алексей Сорокин: Трудно вот так сразу оценивать успех предприятия, над которым работал полтора года. Но это, конечно же, ни в коем случае не успех только заявочного комитета или российского спорта. Это успех России в целом. Доверие, которое нам оказали, та работа, которую мы проделали, - здесь все факторы сошлись.
РГ: Два года назад мало кто мог подумать, что наша заявка сможет выиграть. Лично вы когда поняли, что наступил переломный момент и это стало реальностью?
Сорокин: Больше того, год назад тоже мало кто верил. Но мы верили, причем с самого начала. У нас были приличные шансы уже тогда. А переломный момент, честно говоря, это всегда поддержка руководства. И когда я прочитал заявления Владимира Владимировича Путина, а потом услышал его заверения во время визита оценочной комиссии, к которому подключилось огромное количество людей, я понял, что это грандиозное усилие, которое не может не увенчаться успехом.
РГ: Многие считают, что именно государственная поддержка стала решающим фактором успеха России. Согласны?
Сорокин: Да, безусловно. И здесь нельзя умалять роль министра спорта, потому что ему было особенно трудно. Он как один из руководителей заявочного комитета еще и должен был заниматься министерством. При этом Виталий Леонтьевич много времени уделял заявке - принимал членов исполкома по нескольку дней и так далее. Словом, инвестировал серьезные усилия в этот проект. Это объективная правда.
РГ: Выступление Виталия Мутко на презентации нас, откровенно говоря, поразило. Практически не зная языка, надо обладать большим мужеством, чтобы произнести речь на английском в такой ситуации.
Сорокин: Конечно. И меня очень удивили последующие попытки это высмеять, отнестись с иронией. Такое усилие нельзя не уважать.
РГ: Это была инициатива самого Мутко - говорить по-английски, или иначе было нельзя?
Сорокин: Мы не говорим на языках ФИФА - ни на французском, ни на английском, ни на испанском. Поэтому определенные лишние шаги в языковом отношении нам приходится делать. Думаю, конечно, что никто бы нам не отказал, если бы мы говорили по-русски, но это немножко сбило бы с ритма и сила воздействия была бы не та.
РГ: Испанцы, к примеру, говорили на родном языке, и вроде бы не всем это понравилось...
Сорокин: Из 22 членов исполкома ФИФА семь или восемь человек блестяще владеют испанским. А на русском, посчитайте сколько? Один, и он же в этот момент выступает.
РГ: Презентация в Цюрихе могла серьезно повлиять на итоги выборов?
Сорокин: Презентация едва ли нам прибавила много голосов, но она укрепила в правильности выбора тех, кто был с нами. И при этом никого не отвернула, что тоже хорошо. Потому что презентация может запросто изменить мнение. Думаю, какие-то дополнительные эмоции мы ею создали. Своей искренностью, своим усилием, своим представительством. Потому что делегация включала практически все возможные группы - были и губернаторы, и известные музыканты, и деятели культуры, и бизнесмены большого калибра.
РГ: Откровенно говоря, очень ждали там и премьер-министра. То, что Владимир Путин все-таки не поехал на презентацию, повлияло на ваше настроение там, в Цюрихе?
Сорокин: Мы не могли себе позволить впасть в уныние. Иначе это поставило бы все под угрозу.
РГ: Сейчас мы слышим от некоторых западных экспертов не самые лестные отзывы об итогах голосования. Что скажете на эту критику?
Сорокин: Счет обычно на футбольном табло. Пусть посмотрят на табло, посчитают, кто и сколько голосов получил, и тогда они поймут, кто где находится. Проигрывать тоже надо уметь. И уметь делать это достойно, без поливания кого-то грязью.
РГ: На провале англичан сказалась серия обличительных материалов в адрес ФИФА, вышедших в британской прессе?
Сорокин: Трудно сказать. Сейчас можно искать простые или сложные причины. Но факт остается фактом. Доверие ФИФА выражается в количестве голосов. Может быть, отчасти СМИ стали одной из причин. Но ведь можно и иначе посмотреть на ситуацию, что это не англичане проиграли, а мы выиграли (улыбается).
РГ: Когда сидели в зале и ждали объявления итогов, какие чувства испытывали?
Сорокин: Обстановка была гораздо более нервозной, чем перед презентацией. Одни ощущения сменялись другими. То ты чувствуешь, что все должно быть хорошо, то начинаешь чего-то опасаться. Но это абсолютно нормально. Такого, чтобы мы сидели с чувством, что точно победим и нет никаких проблем, конечно, не было. Все-таки в конкурентах у нас были по-настоящему футбольные страны с весьма приличными заявками. Мы не раз говорили и продолжаем говорить, что каждая из них провела бы чемпионат мира на достаточно высоком уровне.
РГ: В нашей заявке фигурирует 13 городов. Означает ли это, что все они гарантированно примут матчи?
Сорокин: Конечно, нет. Это зависит целиком от ФИФА. Они могут с нами посоветоваться, но это их мероприятие, и здесь мы не властны над выбором городов.
РГ: Когда произойдет этот окончательный выбор?
Сорокин: Точно до начала 2013 года. Раньше - может быть, позже - нет.
РГ: Просто сейчас другие регионы тоже изъявляют желание подключиться. Есть ли у них шансы?
Сорокин: Все можно обсуждать, но сделать это вправе только ФИФА. Заявочная книга носит обязывающий характер, а теперь мы можем только просить, а не требовать. Идеи имеют право на существование, но только с разрешения ФИФА. И для этого нужна серьезнейшая аргументация.
РГ: А количество городов определено четко?
Сорокин: Этого мы тоже не знаем. Их может быть и десять. Это надо садиться и обсуждать. Первый рабочий визит ФИФА исключительно технического свойства будет в январе.
РГ: Какие теперь шаги будут предприняты в плане подготовки к чемпионату?
Сорокин: Руководство нашей страны уже объявило, что в ближайшее время надо озаботиться подготовкой соответствующих документов, регламентирующих всю нашу деятельность по организации чемпионата мира на восемь предстоящих лет. Это и есть первоочередная задача - подготовить все документы: законы, положения и так далее.
РГ: Можно ли говорить, что все это вступит в активную фазу после Нового года?
Сорокин: В принципе, да. Нам ФИФА сказала еще после визита оценочной комиссии: "Начинайте сразу, вот наш вам совет". И мы, думаю, ему последуем.