Для показа частных коллекций у ГМИИ им. А.С. Пушкина вообще-то есть Музей личных коллекций, тем не менее выставке "Искусство северной готики и Ренессанса. Живопись, скульптура, художественная мебель" из собрания М.Е. Перченко отдали главное выставочное пространство основного здания. Более 30 картин, 60 деревянных скульптур, созданных в основном в Германии и Нидерландах в XIV-XVI веках, резную мебель того же времени разместили в Белом зале и колоннаде. Это лучше всяких слов подчеркивает, насколько высоко музей оценил коллекцию.
Среди раритетов - фрагмент алтарной деревянной скульптуры "Успение Богоматери", сделанной в мастерской знаменитого кельнского мастера Тильмана Рименшнейдера. Как уверяет экспликация, аналогичный фрагмент находится в Метрополитен-музее. Рименшнейдер избегал позолоты и яркой раскраски как знаков излишней роскоши, зато его алтари поражают невероятной тонкостью и психологической точностью резьбы. Вот и скульптура "Успение Богоматери" лишена раскраски, ее строгость словно подчеркивает значительность происходящего события.
В то же время в ней очевидно новое знание законов перспективы, которое принес Ренессанс. Изголовье кровати, на которой лежит Богоматерь, уходит вверх и вглубь, создавая иллюзию мягкого подъема, почти вознесения. Собственно именно встреча совершенно разных тенденций: интернациональной готики с ее любовью к изяществу и избыточности деталей, приходящего из Италии ренессанса и тяготения к суровым очистительным новациям немецкой Реформации создает совершенно фантастический сплав в искусстве Северной Европы той эпохи.
На выставке на Волхонке сюжет этой встречи просматривается достаточно четко. С одной стороны, живы традиции средневекового искусства. Достаточно взглянуть на цикл "Страсти Христовы" из 8 картин - создание верхнерейнского мастера начала XVI века, чтобы почувствовать странное противоречие. Перед нами картины крестного пути Спасителя со всеми их земными подробностями: кровью, которая льется в изобилии, бичеванием, снятием одежд и муками на кресте. Мучения акцентируются, но в то же время как ярки, сочны краски: желтые, алые, белые одежды персонажей, над головами Христа и святых - золотые нимбы. Весь цикл оказывается чрезвычайно зрелищным. Эта зрелищность еще более очевидна на резных складных алтарях. Их в Нидерландах того времени скульпторы и художники производили в количестве, достаточном, чтобы сделать уже тогда свое производство брендом.
Фрагмент алтарной композиции "Несение Креста и Голгофа", сделанный около 1530-1540 годов в Пикардии, то есть той части Франции, что находилась под влиянием Нидерландов, впечатляет многолюдством. Перед нами аж два уровня: под Голгофой и на самой Голгофе. Всадники, центурион, Божия Матерь и апостол, поддерживающий ее, толпа глазеющих, смеющихся, сочувствующих... Это даже не театральная мистерия - слишком много персонажей для нее, наверное. Это почти романное повествование, в котором последний путь Христа оказывается зрелищем для людей. И превращая его в зрелище, резчики и подчеркивали несовпадение мистического события и его земного восприятия.
А с другой стороны - аскетичные, утонченные деревянные скульптуры "Мадонна с младенцем". Они не зрелищны и требуют скорее созерцания.
Но меня, как ни странно, тронуло одно из самых ранних изображений святой Анны с Девой Марией и младенцем Христом, созданный в Германии в конце XIV века. Автор, разумеется, неизвестен. Святая Анна смотрит прямо, на одном колене у нее сидит в зеленом платье Дева Мария, похожая на девочку. Она молитвенно сложила руки и смотрит на маленького Спасителя в красном платье. Перед нами получается семейный портрет: бабушка Анна с дочкой и внуком. Примерно так могли бы позировать у фотографа четыре века спустя немецкие крестьяне. Этот "домашний" сюжет был очень популярен в Германии около 1500 года. Святая Анна считалась к тому же покровительницей шахтеров. Неудивительно, в рудных горах горняки испытывали к ней особую почтительность.