Коллекция балетных раритетов Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко пополнилась "Русалочкой". Она продолжила сотрудничество труппы с признанным классиком мировой хореографии Джоном Ноймайером, который вновь подарил москвичам новое имя.
Бесконечные овации, на которые после премьеры не поскупились вечно спешащие москвичи, в очередной раз стали свидетельством того, что гамбургский классик американского происхождения оказался самым адаптируемым для России хореографом. В годы застоя, когда наш репертуар пополнялся "Иваном Грозным" и "Ангарой", Ноймайер вызвал ажиотаж привезенными на гастроли "Сном в летнюю ночь", "Пер Гюнтом" и балетами малеровского цикла. Едва в репертуар отечественных театров стали проникать спектакли западных постановщиков, Мариинский театр вступил в переговоры с хореографом и вместе с двумя старыми одноактовками заполучил эксклюзивные "Звуки пустых страниц" на музыку Шнитке, чуть позже в Большой перенесли "Сон в летнюю ночь".
С ноймайеровской "Чайки" пять лет назад начался новый взлет Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, долгое время ютившегося на обочине московской балетной жизни. Спектакль, соединивший знаковую чеховскую пьесу, ностальгию по "серебряному веку" русского балета, который объединил уходивший мир Петипа с новыми легендами Павловой и Фокина, и имя выдающегося современного хореографа, оказался идеальной презентацией труппы, полной молодого энтузиазма и энергии.
Переговоры о второй постановке Ноймайера в Театре Станиславского начались еще до премьеры "Чайки": в "очереди" на живого классика стоят даже такие театры, как Opera National de Paris, а в опус-листе хореографа - больше сотни постановок. "Русалочка", как и "Чайка", может считаться новинкой мастера с 40-летним стажем: ее мировая премьера прошла в 2005 году, когда мир отмечал 200-летие Ханса Кристиана Андерсена. Его родная Дания приурочила к юбилею открытие нового театрального здания и отметила его заказом Джону Ноймайеру спектакля для Датского Королевского балета.
Хореограф, выбрав в сотрудники молодого композитора Лору Ауэрбах (нашу бывшую соотечественницу), создал спектакль по своему фирменному рецепту. Историю Русалочки, порожденной фантазией великого сказочника Андерсена, Ноймайер переплел с судьбой самого писателя - его он вывел на сцену в смокинге, котелке и с записной книжкой в руках. Страдания от неразделенной любви к красавцу капитану корабля, который женится на очаровательной заурядности, и порождают, по Ноймайеру, трогательную историю Русалочки, ради любви к человеку отказавшейся от родной стихии. Сюжет спаян настолько виртуозно, что не жаль признать в хореографе выдающегося режиссера. Восхищает и преодоление такого сюжетного препятствия, как совершенно "нехореографичный" хвост главной героини: пластическое решение образа Русалочки, хотя и основано на самом банальном из балетных штампов, в спектакле оказывается ярчайшим, а ее дуэт с Принцем красив настолько, что может исполняться как отдельный номер.
Этим даром хореографа и воспользовалась Анна Хамзина. Миниатюрная танцовщица с лицом экзотического и нежного цветка, она не вписывается в современные балетные стандарты: за восемь лет работы в театре в активе ее побед лишь пронзительный дуэт из "Призрачного бала". Но балету Ноймайера нужна не олимпийская чемпионка по фуэте: почти половину спектакля его Русалочка даже не встает на ноги. Но сцены, когда она трогательно считает пальчики на только что обретенных ножках и самоотверженно пытается сохранить равновесие, по силе воздействия не уступают сказке Андерсена и вдыхают настоящую жизнь в довольно отвлеченную идею хореографа.