Канувшая в историю неделя запомнилась "Монологом" Глеба Панфилова ("Культура"), документальным фильмом "Джон Ф. Кеннеди. Убийство в прямом эфире" (ВВС на Первом), сюжетами о прокуратуре, крышующей игорный бизнес в Подмосковье, и продолжающимися поисками национальной идентичности.
Такое впечатление, что поиски русских самих себя стали в последнее время едва ли не самой популярной телевизионной забавой.
Реакция Вассермана
В очередном "Поединке" за Родину, за Сталина занимательнее других сталинистов смотрелся человек по фамилии Вассерман.
Этот господин отрекомендовался публицистом. Но он больше известен с незапамятных телевизионных времен как исключительный эрудит.
Еще не было в нашей стране персональных компьютеров, Интернета, Яндекса с Гуглом и Википедии, а Вассерман уже был и поражал в играх "Что? Где? Когда?" своей осведомленностью во всех областях человеческой жизнедеятельности. Когда с помощью эрудиции стало возможным зарабатывать деньги, он стал регулярным участником "Своей игры" и одержал массу побед. Нынче он все больше играет на политической поляне. Кажется, даже баллотировался на пост мэра Одессы, но проиграл. И все чаще стал проигрывать в аполитичной "Своей игре".
С интеллектом и с памятью стало похуже. В силу этих обстоятельств скоренько определился, с кем он как мастер эрудиции. Последний "Поединок" поставил все точки над "и". Мы поняли, что он с Прохановым и Кургиняном против либералов всех мастей.
Ну а встав на эту наклонную плоскость, трудно не скатиться в канаву отчаянной апологии сталинизма. Он скатился в нее и обрел идентичность сталиниста.
Когда-то реакция господина Вассермана на Сталина была резко отрицательной; теперь она глубоко положительная. Случай не уникальный. Уникальна категоричность перевоплощения. В оправдании преступлений Сталина его новый поклонник превзошел даже писателя Проханова.
Писатель, он, что? Он обороняет от либералов монумент вождя и гранитную мифологию о нем. А новообращенный в сталинизм господин Вассерман не просто решил реабилитировать своего идола как исторического деятеля, но и представить его невинной овечкой. Вот это внове.
Мы уже все, независимо от политических пристрастий, было поверили, что он невинной кровушки подмандатного ему народа пролил немало, а тут - поворот на 180 градусов: товарищ Сталин был не только большим учителем, но и еще большим гуманистом.
По версии Вассермана, приписываемые отцу народов репрессии 1936-37 годов - это работа местных партийных бонз, заложником которых и оказался на время товарищ Сталин. А уж в 1939-м он освободился и всех их примерно наказал: кого расстрелял, кого стер в лагерную пыль.
Высшим изыском сталинистов до последнего времени была гордость за то, что именно их родственники больше всего и пострадали, когда Сталин лес рубил, что именно их родные оказались щепками и опилками в ходе этой рубки и распилки. Чудной выверт, редкая форма извращения. Ну да ладно. Чего и с кем не бывает.
Но теперь, после открытия Вассермана, получается, что ни Проханову, ни Кургиняну, ни кому-либо из сталинистов, чьи ближайшие предки стали жертвами репрессий, можно не козырять своей бескорыстной преданностью палачу. Поскольку он, по Вассерману, и не палач. Поскольку он был всего лишь заложником палачей, а нынче вдобавок стал объектом клеветы и наветов со стороны внешних и внутренних врагов России.
Спор о Сталине и о надобности десталинизации общества вышел столь жарким, будто это был спор о жизни и смерти нации. Больше скажу: будто этот "Поединок" стал покушением на идентичность всего российского народа.
Реакция на Вассермана
С идентичностью часом позже разбирался Максим Шевченко на Первом в ток-шоу "Судите сами". И тоже было горячо. Тут зажигал господин Кургинян. О Сталине нашем, родном и любимом речь не шла, но тень его витала над участниками шоу. Тут опять же кивали на дружбу народов, организованную в Союзе Советских Социалистических Республик. Тут снова и снова рассказывалось о благотворной мультикультурности, которая, однако, почему-то во мгновение ока рассыпалась, едва ее административные скрепы ослабли.
В рецептах преодоления центробежных тенденций недостатка не было:
а) нужна культурная ассимиляция, б) надобна соборность,
в) нужна общая мечта,
г) необходим общий проект и т.д.
Самое главное: нужно решить "русский вопрос". О нем заговорил Кургинян. Ведущий Максим Шевченко было заикнулся: "А в чем он?". В ответ последовала скороговорка: об ущемленности русских. На следующий вопрос, в чем чувствует себя ущемленным господин Кургинян, у ведущего то ли времени, то ли духу не хватило.
А в самом деле, чего русскому народу недостает? Он непропорционально представлен в парламенте? Или в правительстве? Или в телевизоре? Или русских ограничивают в каких-либо правах по этническому признаку? И русские сегодня - это как евреи в советское время?
Другое дело, что непропорционально представлены в наших общественных институтах русские шовинисты и русские ксенофобы. Так, и говорили бы так господа Кургинян и Проханов.
Проблема идентификации - это сугубо кабинетная проблема, обсуждение которой должно загримировать площадную ксенофобию, ту же Манежную площадь, придать ей более цивилизованный вид. И вот уже слышишь от некоторых либералов: "Манежка" - это проявление оскорбленной любви к Отечеству, выраженное в смрадной форме. Или: "Те, кто вышел на Манежную площадь 11 декабря, фактически требовали уважения к себе. К своим правам. Националистическая риторика была лишь оболочкой таких требований". А избиение лиц с неславянской наружностью было тоже оболочкой и риторикой из уважения к себе?
Под занавес дискуссии был поставлен перед каждым ее участником вопрос: в чем спасение России и какой он видит ее в будущем?
Кургинян увидел ее в имперскости.
Кто-то - в торжестве мультикультурности.
Отец Всеволод Чаплин: Россия - центр мира.
Еще: Российская цивилизация - как спасительница человеческой цивилизации.
Были бы Проханов с Вассерманом на манеже "Судите сами", проголосовали бы за Сталина как спасителя.
Лишь академик Сахаров обратил внимание на необходимость и спасительность такого фактора, как гражданское общество, без которого нам не выжить.
Об этом же говорил историк Юрий Сергеевич Пивоваров и на ток-шоу "Поединок", и в своих лекциях, прочитанных на канале "Культура" в рамках проекта Асаdемia.
***
Забавная проговорка случилась в "Поединке". Писатель Проханов в пылу перебранки с телеведущим Владимиром Соловьевым признался, что если бы он был немцем, то лизал бы сапог Гитлера в минуту его триумфа. Да и после падения, наверное.
Лизал бы в порядке самоидентификации.