Жила-была вдова. Похоронила она мужа, с которым прожили вместе 18 лет. Рано ушел, да есть что вспомнить: походы, палатки, песни под гитару - оба были заядлые КСПшники… Вдова говорила, что с мужем и его больной матерью прожила, несмотря ни на какие трудности, лучшие годы своей жизни.
Романтика как-то не располагала к тому, чтобы "поверять" ее бюрократией, как гармонию алгеброй. Поскольку брак у мужа был второй, нынешний они регистрировать не торопились - "нам и так хорошо вместе, кому нужны эти формальные штампы". Детей у них не было. Правда, у мужа имелся сын от первого брака. Но бывшая жена с ним общаться не давала, последний раз с сыном удалось увидеться, когда тот в армию уходил. А потом следы прежней семьи и совсем потерялись, изменившегося адреса они не сообщили.
Только после того, как свекровь скончалась, муж как-то забеспокоился, засуетился, настоял на том, чтобы брак зарегистрировать. Боялся, как бы любимая женщина не осталась "на улице" - квартира-то после смерти матери стала принадлежать ему, а жена, как известно, "наследник первой очереди", и к нотариусу, считали супруги, ходить уже не надо.
Что-то он, наверное, предчувствовал, потому что вскоре действительно умер… После смерти мужа, года через три Анна (так будем вдову называть) привела в порядок квартиру на Таганке, доставшуюся ей в наследство. Осталось только прихожую оборудовать… И вот бригада сборщиков доставила и собрала мебель. А один из сборщиков уж такой оказался обходительный, уж такое сочувствие вдове высказывал в связи со смертью мужа, что когда Анна увидела его в суде в роли истца, предъявляющего права на половину ее квартиры в качестве "потерявшегося" сына ее мужа, - чувств лишилась.
Анна с пониманием отнеслась к ситуации. Сын есть сын. Завещания муж ей не оставил, а значит, сын имеет право на половину наследства. Но тут объявилась еще одна наследница - бывшая жена, которая утверждала, что она - как раз жена настоящая, а вот Анна - "недействительная", в силу чего должна квартиру покинуть…
И была, что для вдовы стало очередным ударом, "в своем праве".
Поясню. До 01 марта 1996 г. брак считался расторгнутым с момента получения свидетельства о расторжении брака в ЗАГСЕ хоть одним из супругов, несмотря на то, что был расторгнут в суде. И только с 01 марта 1996 г. днем расторжения брака считается день вступления в законную силу решения суда о его расторжении.
То есть бывшая жена утверждала, что 20 лет назад ни она, ни умерший не зарегистрировали расторжение брака, представив в ЗАГС решение суда о его расторжении. Из этого вытекало, что его брак с Анной являлся недействительным, и, следовательно, она, не являясь наследницей, лишалась отремонтированной за свой счет квартиры.
Сразу скажу, что и я, и Анна, и мой помощник перерыли ВСЕ архивы ВСЕХ ЗАГСОВ Москвы, в поисках следов получения бывшими супругами свидетельства о расторжении брака, и ничего не нашли. И, естественно, Анна по решению суда лишилась права собственности на жилье. Требовать каких-то компенсаций за ремонт она отказалась - это было не в ее характере. А сын любимого человека с внуками в квартиру въехали…
Грустная история… Однако к чему я? А к тому, что не было бы печали и грусти, поступи муж Анны в полном соответствии с требованиями закона. Все было бы хорошо, однако при подаче заявления в ЗАГС о регистрации брака муж Анны слукавил - указал в анкете, что не был ранее женат. Почему? А чтоб "не бегать по судам, не искать того решения о расторжении брака". Если бы указал правду - ему бы в ЗАГСЕ и подсказали, что расторжении брака теперь, по новым правилам, надо еще и зарегистрировать. И уж, поверьте, потребовали бы все оформить, иначе бы ему с Анной в паспорта штампы о браке не поставили.
Мораль нехитрая. Зачастую нам кажется, что "вокруг одна бюрократия, чиновники требуют бесконечные бумажки, и лучше не говорить им всей правды, чтоб поменьше бегать за справками". Но поверьте мне как юристу: не все "бумажки" - "просто для бюрократии". Порой именно они являются доказательством ваших прав… ну, и обязанностей, конечно.