17 - 18 марта в Душанбе на соместном заседании Совета по гуманитарному сотрудничеству СНГ и Правления Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества СНГ, равно как и на координационном совещании руководителей министерств и ведомств стран Содружества, которые ответственны за гуманитарную сферу, шел разговор и о стратегии наших взаимоотношений в науке, культуре, образовании, туризме, спорте, медиа и о тех насущных, сегодняшних проблемах, что требуют незамедлительного решения.
Отчасти они были сформулированы в ходе работы экспертного семинара "Образовательные аспекты межкультурного диалога в СНГ", который собрал министров науки и образования, ведущих педагогов и методистов, руководителей крупнейших вузов из разных стран постсоветского пространства.
Само понятие "межкультурный диалог", казалось бы, затертое до банальности на различных международных конференциях, которые проводят под эгидой ЮНЕСКО и других межгосударственных организаций уже не первый год, тем не менее является лингвистической формулой, способной вместить весьма разнообразное содержание. От сугубо теоретического, интересного и понятного только узким специалистам, до насущно практического, которое необходимо самым разным людям в их повседневной жизни.
Простое наблюдение в гостинице: горничная, пришедшая проверить мини-бар, молодая женщина лет тридцати пяти, прекрасно говорит по-русски, видимо, она учила его еще до распада СССР, и молодой парень, лет двадцати пяти, торгующий в гостиничной лавке сувенирами, который просит, чтобы с ним говорили по-английски, вовсе не из-за амбиций и западной ориентации, он просто не знает русского языка. Оба предельно доброжелательны и готовы к диалогу. Но, уверен, что этой таджичке и этому таджику будет непросто договориться друг с другом по некоторым вопросам культурных и человеческих предпочтений.
Специально привел пример одного народа, различные поколения которого в разные периоды своей новейшей истории учили разные иностранные языки. И становится очевидным, что межкультурный диалог - это не только вопрос взаимоотношения разных народов, он может возникать и внутри одного народа, одного этноса, в зависимости от разной ориентированности социальных и возрастных групп. В значительной степени сама способность к подобному диалогу зависит от того, как построена система образования, на какие ценности она ориентирована, как учит воспринимать свою страну и внешний мир. Впрочем, когда видишь, как русские студенты душанбинского Славянского университета танцуют таджикские танцы, а таджикские - поют русские песни, то кажется, что найти пути друг к другу не так трудно. Но на самом деле сложные проблемы требуют сложных решений.
В нынешнем году все постсоветские государства будут отмечать не только двадцатилетие СНГ, но и юбилеи своей независимости. И уверен, что отдельные государственные праздники будут важнее общих. При понимании важности Содружества, все государства в него входящие, живут собственными интересами. В каждой стране, которая, выйдя из состава Советского Союза, должна была заново определяться во времени и пространстве, появилась потребность в своей суверенной политике, экономике, истории и культуре. Россия здесь - не исключение. И чаще всего собственное историческое и культурное пространство создавалось (или пересоздавалось) без всякой оглядки на своих соседей. Важно было доказать свою самость и донести ее до города и мира. И в конечном счете - сформулировать на уровне школьного или университетского учебника.
Разумеется, в рамках коротких заметок невозможно всерьез проанализировать учебную литературу по гуманитарным предметам, которая сегодня выходит в разных государствах СНГ. Но одно соображение позволю себе все-таки высказать. Учащиеся школ и вузов немного смогут узнать о своих соседях из этих книг. И то немногое, к сожалению, чаще всего не научит их уважать ни своих сверстников из нового зарубежья, ни их предков. Больше всего достается русским, но и другим народам - тоже перепадает. Как правило, это зависит от конъюнктуры текущего политического момента. Впрочем, чаще всего - просто тишина. И если мы всерьез думаем о будущем СНГ, о людях, которые сегодня живут на постсоветском пространстве и о тех, которые будут здесь жить завтра, - мы вынуждены обращать внимание на то, чему и как учатся наши дети и внуки.
К сожалению, здесь нельзя убаюкивать себя традиционной риторикой о дружбе народов, нашей исторической близости и неразделенности нашего будущего. На уровне риторики все как раз совсем неплохо. Хуже - на уровне повседневных знаний друг о друге. Хуже с тем, как школа вырабатывает уважительное отношение к другим, не похожим на большинство. Впрочем, сегодня даже в московских школах трудно сказать, кто местные, а кто приезжие, кто большинство, а кто меньшинство, кто они, а кто мы. И все равно надо учить уважению к непохожему. Особенно, если он рядом с тобой. Вот об этом, собственно, мы и говорили два дня в Душанбе, ломая голову над тем, что нужно сделать в ближайшие месяцы и годы.
Не сам придумал название сегодняшних заметок. Эти слова принадлежат Ф.М. Достоевскому, который не раз и не два писал о том, как самые прекраснодушные, благородные идеи сталкиваются с грубым и властным движением реальной, практической жизни и им бывают раздавлены. Любые идеи лучше всего проверять на улице - в гуще не идейных только, но прямых человеческих столкновений, - вопрос в том, насколько люди улицы будут готовы ими воодушевиться. Или отбросят их вовсе. И превратят свой гнев в кровавый хаос.
Вспомнил обо всем этом в самолете, вылетающем из Душанбе в Москву накануне Новруза, Нового года, который отмечают в последней декаде марта все народы, исповедующие ислам. (Замечу, что праздник этот был священным еще для приверженцев зароастрийских культов в Ассиро-Вавилонии, откуда он перешел по наследству в другие более поздние культуры, в том числе и в исламские.) На фарси, таджикском и персидском языках, "новруз" означает "новый день", освобождение мира от зимних холодов - его отмечают целую неделю в кругу родных и близких. В последние годы по решению ООН этот праздник стал международным. Но обычно Новруз отмечают на родине. Только острая нужда может заставить людей верующих и не слишком оставлять свой дом и спешить на чужбину. Подавляющее большинство пассажиров нашего рейса были мужчинами, явно возвращающимися на работу в Россию или устремившимися туда впервые в поисках заработка. Вместе с ними - всего несколько женщин в национальных одеждах с грудными детьми на руках. Когда мы приземлились в Москве, на лицах моих соседей появилась некая отчужденная напряженность: самолет Таджикских авиалиний был последним островком родной земли, который надо было покидать, чтобы вступить в российскую неизвестность.
Неужели они, как и я, думали о том, насколько пограничные и таможенные службы аэропорта Домодедово готовы к межкультурному диалогу?