Общественный совет при Мэре Москвы по проблемам формирования градостроительного и архитектурно-художественного облика города принял решение продолжить остановленное осенью строительство Московского музыкального театра "Геликон-опера".
Решение это было принято после бурных двухчасовых дебатов между представителями общественного движения "Архнадзор" и деятелями российской культуры, среди которых были актеры Евгений Миронов и Эммануил Виторган, композитор Александр Журбин и Лев Лещенко, ректор РАТИ (ГИТИС) Карина Мелик-Пашаева и телеведущая Екатерина Уфимцева, пришедшими высказать отнюдь не "мифическое" общественное мнение, которым напористо оперируют в своих заявлениях архнадзоровцы, а конкретную позицию, не раз уже сформулированную в публичных обращениях к правительству Москвы: "Геликон" нужен городу! И люди искусства были услышаны.
Но как заметил в финале заседания председатель градсовета Владимир Ресин, такого острого вопроса за все двадцать лет он не припомнит. И Москва не помнит такой странной войны - между людьми, творящими культуру и ее "защитниками". Эту дикую коллизию, стоившую не только колоссальных убытков городу, но и огромных моральных потерь труппе "Геликона", ожидающего уже тринадцать лет обещанной новой сцены, навязали активисты "Архнадзора". За полгода "ледникового периода", установившегося на стройке, им удалось выяснить, что действительно существуют противоречия - по одним документам здание "Геликона" на Никитской улице входит в реестр памятников, по другим - нет.
Но проект театра, который должен был уже вводиться в эксплуатацию в конце 2011 года, был не просто утвержден во всех инстанциях, он уже был освоен на 500 млн рублей. По словам же автора проекта, президента Союза архитекторов России Андрея Бокова, свыше двадцати серьезных бумаг, за каждой из которых стоят десятки подписей и печатей, были согласованы. Согласовывали даже то, что по процедуре утверждения не требовалось. И не случайно этот проект "Геликона" был признан не только российскими экспертами, но и западными коллегами образцом качественного и деликатного подхода к реконструкции.
Но активистам-общественникам ничто не указ: в их лексике, как обычно, доминировали слова "прокуратура", "нарушение закона", "демаркационная линия". Лев Лещенко не выдержал: "Мне стыдно. Неужели так надо не любить свою страну и культуру, чтобы идти в прокуратуру. Это удивительная полемика". Интонация выступавших от лица культуры была общая: в стране и так произошла за последние два десятилетия деградация культурной среды, и убить еще один культурный объект, придерживаясь лишь "буквы", просто немыслимо. Далее последуют другие "жертвы" - проекты Музея изобразительных искусств имени Пушкина, Третьяковка, Библиотека имени Ленина и другие. Город должен развиваться, а не превращаться в египетскую мумию. И эта сейчас главная проблема для градостроителей. Точку в дебатах поставили заместитель мэра Москвы Людмила Швецова и Владимир Ресин. Как заметила Людмила Швецова, "это редкий случай, когда приходится рассматривать будущее проекта при проведенном огромном объеме работ. Дальше тянуть невозможно, от дебатов все уже устали, надо принимать решение и не расценивать проект реконструкции "Геликона" как "лакмусовую бумажку", отделить этот конкретный проект от общей "неоднозначной ситуации с сохранением культурного наследия и строить театр. Я абсолютно убеждена, что лет через пятьдесят потомки будут вспоминать то, что происходило, и не осудят нас за новое учреждение культуры, которое будет построено ". Ресин же заметил, что за последние годы страна и так потеряла много талантливых людей, которые просто уехали. Давайте, еще раз потеряем оперный театр! Вопросы, конечно, есть, но мы должны построить театр для города".
Дмитрий Бертман, народный артист России, художественный руководитель "Геликон-Оперы": Я буду рад, когда откроется занавес в этом театре. Тринадцать лет уже длится эта катавасия, и это уже не первый, а четвертый Общественный совет, заседающий по вопросу Геликона. И наконец принято это решение строить, причем, единогласно. А это решение жизни театра, жизни каждого человека, который работает в театре - их 450. Это дело жизни моей. Это надежды зрителей на то, что в Москве в недалеком будущем появится еще один оперный театр. И я рад, что члены Совета, правительство Москвы настроены на культуру.