В Беларуси грабарями называли издревле наемных рабочих - те, кто рыл пруды, разбивал сады и парки, словом, числились землекопами. Игорь Грабарь, чью очередную "круглую" дату рождения мы отметим завтра, всю свою долгую жизнь "копал", причем весьма глубоко и продуктивно, пытаясь докопаться до глубин познания отечественных культуры и искусства, нашего общего исторического наследия. Глубочайший знаток истории и теории искусства, не менее блестящий реставратор и музейный деятель, академик АН СССР и действительный член Академии художеств, и т.д. и т.д., Игорь Эммануилович внес огромный вклад в дело спасения и сохранения множества произведений древнего искусства в России и Беларуси. Выражение "он все оставил людям" как никакое иное точно передает подвижнический подвиг Грабаря. Сколько вложено в создание Центральных реставрационных мастерских в Москве, недаром носящих его имя. И достойно продолжающих в самые сложные времена его главный завет - сохранять прекрасное. Если бы не Грабарь, насколько оскудели бы наши знания об отечественной средневековой культуре, о творческом облике Андрея Рублева и Феофана Грека!
В 20-е годы прошлого столетия И. Грабарь решительно выступил в защиту уникального памятника в Витебске - церкви Благовещения Пресвятой Богородицы. Древнейший храм на белорусской земле входит в тройку самых известных святынь XII века в республике. Его возводили из плинфы - византийского кирпича. В ту пору из-за сырости в храме исчезала уникальная настенная живопись, срочно требовался ремонт. И тогда Игорь Эммануилович поддержал идею закрепления древней церкви за Витебским государственным культурно-историческим музеем. Другого способа спасти храм тогда не существовало. Иначе - снос.
Парадоксы истории: энтузиасты (а к заступничеству Грабаря позже подключился и академик Борис Рыбаков, он рассказывал мне об этой истории) в послереволюционное бурное время отстояли древний памятник, но в конце 1961-го, когда в стране набухала оттепель, кому-то мешавший храм взорвали. Чтобы спустя тридцать лет восстановить его на старом месте - на берегу Западной Двины. Игоря Эммануиловича тогда уже не было на свете, он, увы, так и не узнал, что справедливость восторжествовала.
Первый раз в Центр, носящий имя И. Грабаря, я пришел почти 40 лет назад, готовя газетный материал об истории русского лубка, о созданной в конце семнадцатого века "Библии для бедных". Творческий подвиг белорусского подвижника повторил в наши дни художник Виктор Пензин, мой старинный друг. Наши беседы в его мастерской о древнем искусстве лубка, возвращении к жизни работ старых мастеров длились часами. А в Центре Грабаря я не просто уточнял детали, даты, замысловатую биографию памятников Средневековья. Но и многому учился у реставраторов, замечательных мастеров своего дела. Нет, конечно, освоить даже азы реставрационного искусства мне не по силам, но посчастливилось прикоснуться к их знанию предмета, эрудиции, терпению - на восстановление некоторых полотен уходят годы! Многие реставраторы работали еще с И. Грабарем, учились у него потрясающей работоспособности, энергии. Ведь он уже в преклонном возрасте каждодневно переключался с создания живописных картин на критические статьи, музейную проблематику, подготовку многочисленных выставок, уделяя первостепенное внимание созданию многотомной "Истории русского искусства". "Лучший отдых есть перемена работы", - любил повторять он.
За свою долгую, яркую жизнь И. Грабарь и его ученики спасли сотни памятников древней культуры, отдали много сил учету и сохранению ценностей Троице-Сергиевой лавры. И сам Игорь Эммануилович не расставался с мольбертом, обожая левитановские места в Тверской области. Там в усадьбе "Чайка" на берегу озера Удомля он встречался и подружился с замечательным живописцем, выходцем из Беларуси Витольдом Бялыницким-Бирулей. На его гостеприимной даче побывали многие известные живописцы. Гостил там и Игорь Эммануилович, написавший зимой 1937 года трогательное письмо хозяину усадьбы: "Дорогой Витольд Каэтанович! Больше всего хотелось бы выразить вам свое глубокое чувство удовлетворенности поездкой в "Чайку" и чудесным пребыванием в ней. Просто незабываемые дни: и сердечно, и душевно, и творчески одни из лучших, выпавших мне в жизни. Отдохнул на славу и поработал, оказывается, немало!.."
Здешние края на Удомле - действительно, одни из самых поэтических, "вдохновляющих", что довелось мне увидеть за многочисленные командировки. И во многих краях и весях приходилось общаться с удивительным народом - реставраторами: на Соловках, в Архангельске, Малых Корелах, Усть-Выми, Соликамске, Иркутске, Михайловском, Тарханах, Владимире, Великом Новгороде, Талашкино, Изборске, Кунгуре... В годы моей молодости журналисты не сидели, уткнувшись в компьютер, а ездили по стране, благо, интересных адресов не перечесть.
Незабываемые встречи с корифеями реставрационного мастерства случались и в Москве. Теперь жалею, что редко бывал в домах Александра Викторовича Ополовникова, Саввы Васильевича Ямщикова - на Ростовской набережной и в Малом Златоустинском переулке. Вспоминая их, больно становится, как в Первопрестольной сегодня уничтожаются или уродуются новоделом памятники старины. Иногда задумываешься: не исчерпали ли сегодня свои возможности современная культура, театр, кино? Классические критерии забыты напрочь, фэнтази диктуют спрос. Из школьных учебников вырезают подлинную, воспитывающую человека литературу. Закон Божий гулко стучится в классную дверь: но почему в светскую школу, не в воскресную? Ведь вера и церковь - разные вещи...
Объяснять нынче молодежи, что кроме айфонов и наушников есть еще нечто, проверенное временем, становится все сложнее. Слышу возражения: раньше и вода была мокрее, и во времена Пушкина больше читали Кукольника... Молодежи свойственно все отметать, но ломают-то сегодня наше наследие, традиции, завоевания не юнцы, а умудренные возрастом и опытом мужи!
И тут я вполне серьезно призываю в помощь Союзное государство, советский и мировой опыт, без романтических иллюзий и идеологических загогулин: давайте чаще напоминать в школах, семьях, в телеящиках о лучших примерах нашей общей истории, о многовековом поиске человечеством прекрасного, о лучших его носителях и продолжателях.
"Землекоп" Игорь Эммануилович Грабарь, вне всякого сомнения, принадлежит к их числу.