В эти дни Федеральной службе по труду и занятости исполняется 20 лет.
В первые годы туда обращались в основном люди, потерявшие работу. Надежды найти новое место было немного, зато на бирже можно было получать пособие по безработице. Сейчас ситуация во многом изменилась. Кто и зачем сегодня обращается в службу занятости и в подведомственную ей инспекцию труда? На вопросы журналистов и читателей "РГ" на "деловом завтраке" ответил руководитель Роструда Юрий Герций.
Российская газета: В 2009-2010 годах произошел просто колоссальный рост обращений в госинспекцию труда. С чем это связано?
Юрий Герций: С расширением информированности граждан. Люди узнали, что когда нарушаются трудовые права, надо идти в инспекцию труда, а не прятаться. Везде, на всех уровнях Рострудом, его территориальными органами проводилась масштабная разъяснительная работа, какие услуги оказывает инспекция труда, давали ее адреса, телефоны. Была открыта "горячая линия". Мы обязали руководителей инспекций ежемесячно выступать по региональному телевидению и радио. Кроме того, по договоренности с губернаторами наши инспектора были включены во все комиссии в сфере трудовых отношений - по долгам по зарплате, по вопросам аттестации рабочих мест и так далее. И люди к нам пошли. В прошлом году у нас было более 220 тысяч обращений. А сейчас решаем вопрос о том, чтобы мы могли быть инициаторами обращений в суд по нарушенным трудовым правам.
РГ: 35 моногородов получили особую поддержку государства, но их более 300. Прокомментируйте ситуацию.
Герций: Всего моногородов 328. Решить проблему безработицы в моногородах только через службу занятости сложно, там надо разрабатывать комплекс экономических мер. Мы можем временно локализовать ситуацию, помочь предприятию в его дальнейшем развитии - например, если оно перепрофилируется, переобучить кадры. Там проводится большая совместная работа федеральных, региональных, муниципальных властей, они взаимодействуют с собственниками.
РГ: Можно ли сказать, что в службу занятости люди приходят от безысходности?
Герций: Ни в коем случае. К нам приходят даже доктора наук и профессора, высококвалифицированные специалисты, специалисты молодые и с опытом работы - люди разные. И нельзя сказать, что они потеряли надежду найти работу. Хотя есть среди них небольшой процент - люди, длительное время являющиеся безработными. Часть из них - "профессионалы". Они знают закон и регистрируются, чтобы получить льготы, выплаты, которые имеются на региональном и муниципальном уровнях.
РГ: В прошлом году заметно снизились долги по зарплате. Это ваших рук дело?
Герций: Надеюсь, и наших тоже. В прошлом году мы погасили 9,1 миллиарда долгов.
| |
| Видео: Сергей Минабутдинов |
РГ: Сколько директоров лишили места?
Герций: Мы можем говорить о дисквалификации и штрафах. На сумму без малого 540 миллионов рублей наложено штрафов на работодателей за различные нарушения трудового законодательства.
РГ: Но в начале этого года снова пошел рост долгов. Чем это объяснить?
Герций: Да. На 308 миллионов долги выросли. Это сезонный рост. В январе всегда долги растут, не все хозяйствующие субъекты успевают с взаиморасчетами, но, как правило, к апрелю ситуация исправляется.
РГ: На ваших инспекторов оказывается давление?
Герций: Кем?
РГ: Собственниками. Взятки дают?
Герций: Не могу сказать - за руку не хватал. Но у меня бывают сигналы о том, что наши инспекторы получают какие-то блага от того или иного работодателя. Мы с этими инспекторами прощаемся.
РГ: Юрий Викторович, по оценкам Росстата, у нас в стране 13-13,5 миллиона человек - это неформальная занятость, трудовые отношения официально не оформлены. Получается, что работник никак не защищен, в том числе и трудовой инспекцией? К вам такие граждане обращаются?
Герций: Они к нам обращаются. Но если человек находится в нелегальных отношениях с работодателем, его тяжело защитить. Документально работодателя не за что обвинить. Трудового договора нет, ведомости на выплату заработной платы нет. Отсутствует также трудовая инструкция и должностной регламент. В такой ситуации возможна индивидуальная беседа инспектора с работодателем. Но если наши аргументы на него не подействуют, то тогда мы можем подсказать работнику, как защитить свои права уже через судебную систему.
РГ: Вопрос от читателя из Барнаула: "Я уволился с работы по собственному желанию. Мне выплатили расчет. Через несколько месяцев оказалось, что переплатили 6 тысяч и теперь требуют вернуть. Посоветуйте, что делать?"
Герций: Если он не вернет, то его могут заставить вернуть только через суд.
РГ: Из Сочи спрашивают: "Законно ли то, что, предоставляя отпуск без оплаты на 35 суток, лишили основного отпуска в 28 дней и исключили из графика отпусков?"
Герций: То, что из графика очередных отпусков его исключили - это является отступлением от требований Трудового кодекса.
РГ: Из Новокуйбышевска Самарской области: "Мой племянник работает на частном предприятии. Шестой месяц сидит без работы. Вынужденный простой ему не оплачивают. Правильно ли это"?
Герций: Неправильно. Надо, конечно, посмотреть, что за предприятие, не является ли оно банкротом. Но по общему правилу независимо от формы собственности вынужденный простой должен оплачиваться в размере двух третей среднего заработка, если простой по вине работодателя, и двух третей оклада, если простой по обстоятельствам, не зависящим ни от одной из сторон.
Продолжение темы - читайте здесь