Сегодня вечером в Гостином дворе завершится национальная театральная премия и фестиваль "Золотая маска".
К его финалу многие из завсегдатаев доберутся уже ползком: выдержать такой театральный марафон и отсмотреть, кажется, бесконечное множество спектаклей, представленных на главном российском театральном фестивале, становится уже не художественной, а скорее спортивно-психологической задачей, справиться с коей под силу только самым тренированным и преданным театру зрителям. Поэтому кого бы сегодня вечером и ночью ни чествовали, главными победителями все равно окажется: а) публика, благодаря которой почти два месяца спектакли "Золотой маски" собирали аншлаги; б) дирекция фестиваля, организовавшая это театральное "нашествие" и в) жюри, разрулившее все споры и распределившее наградные маски, как бы трудно это ни было.
Ведь экспертный совет в этом году проявил невероятную широту души, щедрость и благосклонность (сужу по драматическим позициям), и список номинантов оказался похож на перепись населения, составленную по принципу объединения народа в профессиональные группы.
Взять, к примеру, драму - большую и малую. На маску в номинации "Лучшая работа режиссера" претендовали девятнадцать (sic!) человек: Петр Фоменко ("Триптих", "Мастерская П. Фоменко"), Римас Туминас ("Дядя Ваня", Вахтанговский театр), Валерий Фокин ("Гамлет", Александринский театр), Кама Гинкас ("Медея", МТЮЗ), Андрей Могучий ("Изотов", Александринский театр), Адольф Шапиро ("Обрыв", МХТ им. Чехова), Миндаугас Карбаускис ("Ничья длится мгновение", РАМТ), Олег Юмов ("Возвращение", новосибирский "Глобус"). Далее, там же: Ирина Керученко ("Кроткая", МТЮЗ), Лев Эренбург ("Васса Железнова", МХТ им. Чехова), Андрей Щербан ("Дядя Ваня", Александринский театр), Константин Богомолов ("Wonderland-80", Театр п/р Табакова), Михаил Теплицкий ("Главное забыл", петербургский "Такой театр"), Анатолий Праудин ("Фальшивый купон", "СамАрт" и "Балтийский дом"), Марат Гацалов ("Экспонаты", прокопьевский Драматический театр), Евгений Марчелли ("Екатерина Ивановна", ярославский Театр им. Волкова), Михаил Бычков ("Электра и Орест", воронежский Камерный театр), Николай Коляда ("Фронтовичка", екатеринбургский "Коляда-театр"), Константин Кучикин ("Малыш", хабаровский ТЮЗ).
И это только одна номинация из более чем тридцати существующих, не считая специальных наград и призов. По-моему, уже достаточно, чтобы понять, что из камерной премии 95-го года создания, приятной во всех отношениях (всего семь "Золотых масок", включая "за честь и достоинство"), "Маска" успела превратиться в нечто глобальное и всеохватывающее.
Сначала выйдя за границы Москвы, потом - за пределы России на территорию стран СНГ и Балтии, и сейчас совершив "экспансию" и на территорию международного Чеховского фестиваля - представив большую зарубежную программу, в частности - польского театра. Если дело так пойдет и дальше, то из сезонного праздника "Золотая маска" может перерасти в круглогодичное мероприятие, в режиме нон-стоп влияющее на мировой театральный процесс - организаторского таланта у генерального директора фестиваля Марии Ревякиной хватит. Но пока эти оптимистические прогнозы не оправдались, и "Золотая маска" ассоциируется прежде всего с весной, православным постом и апрельским финальным театральным пиршеством, вспомним некоторые примечательные золотомасочные фрагменты фестиваля этого года.
Как в спектакле Ереванского государственного театра кукол им. Ованеса Туманяна "Полет над городом" (внеконкурсная программа зарубежных спектаклей "Маска Plus") режиссеру и актрисе Нарине Григорян удалось преодолеть закон земного притяжения. Ее героиня - слепая девушка, и с помощью нереальной пластики, клубков цветных нитей и черного занавеса Нарине Григорян показывает ее мир, подчиняющийся только законам воображения - каким она захочет его видеть в своем сознании, таким он и будет. А захочется ей воспарить над землей, и не будет в этом ничего невозможного. Каким образом актрисе удается зависнуть прямо посередине сцены без видимых технических приспособлений - видимо, ереванское ноу-хау. А потом слепой сделают операцию и вернут зрение, а с возвращением зрения вернут и в мир обыденности: и вместо фантастических вымышленных красот за окном обычной многоэтажки окажется серый унылый городской пейзаж. И вокруг - отнюдь не сказка, а сплошной быт. Да и сама героиня из творческого и романтического создания перевоплотится в обычную, заурядную девушку, каких по улицам ходят - толпы. А главный итог постановки будет заключаться не в том, что воображаемый мир в тысячу раз прекраснее обычного, - кто бы с этим спорил А в том, что на хорошем спектакле, даже если он идет без перевода, уже через пять минут забываешь, что не знаешь армянского языка. И никогда его не знала.
Момент следующий. Как одному актеру - Сергею Мартынову - удалось спасти целый спектакль. Этому предшествовала ситуация из театральных курьезов: как в Хабаровском театре юного зрителя придумали самый эффективный способ удержания публики на спектакле. Шел предпоследний фестивальный день. Силы были на исходе. В основной конкурсной программе хабаровский ТЮЗ показывал "Малыша", усадив публику на скамейки с плохо обструганными досками и расставив их по периметру сцены так, что даже в случае пожара покинуть зрительный зал до поклонов не представлялось никакой возможности. Сиди и смотри, как бы ни было мучительно неловко. И вот когда терпению пришел конец, в спектакле появился новый персонаж - выросший Малыш, и исполнитель Сергей Мартынов, в общем-то, ничего особенного не делал, но существовал столь естественно и убедительно, что все неудобства позабылись вдруг.
И последнее - как Драматический театр из Прокопьевска вернул веру в будущее современного театра, предложив всем зрителям переобуться в тапочки. Жест доброй воли в целях сохранности белоснежного пола из декораций приобрел неожиданное эстетическое значение: все условия были созданы для того, чтобы каждый пришедший чувствовал себя на спектакле "Экспонаты", буквально как дома.
Мораль: попав на фестивальный спектакль, можно оказаться в числе подопытных объектов, музейных экспонатов или дорогих гостей. Сегодня ночью "Маска" рассудит, кого в этом году было больше, и примирит и тех, и других.