Вчера в Киеве открылся саммит по вопросам ядерной и радиационной безопасности.
Столица Украины стала центром научных и политических дискуссий о последствиях крупнейшей техногенной катастрофы и новых проблемах, перед которыми оказалась атомная энергетика из-за событий на "Фукусиме".
Решался и очень важный вопрос о выделении средств на создание долговременного укрытия для разрушенного четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС. "Саркофаг", возведенный в тяжелейшей послеаварийной обстановке летом-осенью 1986 года, настоятельно требует замены или иного решения своей судьбы.
Почему сейчас это стало особенно актуальным? Какие есть решения и сколько нужно средств на их воплощение? Где еще проявились проблемы и в чем требуется международная кооперация ученых и специалистов-атомщиков? Представители Российской академии наук и Национальной академии наук Украины провели обстоятельный диалог с руководством российской атомной отрасли и их украинскими партнерами.
Президент НАН академик Борис Патон особо акцентировал то обстоятельство, что над решением чернобыльских проблем Украина, Россия и Белоруссия работают сообща. Так было прежде, так есть и сейчас.
- Но кроме них, - заметил академик Борис Патон в интервью "РГ", - свои обязательства должны выполнить западные страны. А они их пока не выполнили. Отчасти по этой причине до сих пор нет нового саркофага. Когда он будет, не знаю. Но надеюсь, что все-таки будет. При всем том атомную энергетику надо развивать, без нее мы никуда не денемся - Украина, в частности. У нас ведь почти 50 процентов всей электроэнергии вырабатывается на АЭС. Но после случившегося на "Фукусиме" нужно еще раз осмыслить все, что касается безопасности. В Украине, как и в других странах, развивающих атомные технологии, есть для этого национальный надзорный орган.
Член-корреспондент РАН Леонид Большов, возглавляющий Институт проблем безопасного развития атомной энергетики, и его коллега из Российской академии сельскохозяйственных наук Рудольф Алексахин экстраполировали опыт и знания, накопленные нашими специалистами при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, на события, которые происходят сейчас вокруг "Фукусимы". По словам Алексахина, не надо идти на поводу у тех, кто пугает, не имея для того достаточных оснований, сотнями тысяч или даже миллионом дополнительных случаев рака "из-за фукусимских выбросов".
- Недавно на Совбезе России я сказал: цунами идеологическое будет сильнее и опаснее радиационного, - развил свою мысль академик. - Хотел бы еще раз напомнить об ответственности профессионалов. Иначе мы столкнемся с тем, что было после Чернобыля. Я верю в атомную энергетику, которой отдал двадцать лет.
В свою очередь, глава "Рос атома" Сергей Кириенко дал понять, что вопросы безопасности должны иметь приоритет перед всеми прочими, когда речь заходит об атомной энергетике. И события на "Фукусиме" лишний раз подтверждают этот постулат. Из чернобыльской трагедии, по его словам, в России извлекли уроки. Все 25 лет, прошедшие после тех событий, в нашей стране не прекращалась работа по совершенствованию и модернизации действующих АЭС, оснащению их дублирующими системами управления и резервными агрегатами на случай полной потери электроснабжения.
- Даже если всему персоналу по каким-то экстраординарным причинам придется покинуть площадку АЭС, - уверял глава "Росатома", - современные станции, проектируемые и уже построенные по российским проектам, устоят. Ничего похожего на "Фукусиму" с ними не случится.
Вместе с тем нерешенные вопросы остаются. Главным образом, они касаются более широкого использования пассивных систем безопасности. А в ближайшей перспективе, считает Кириенко, должны появиться реакторы с так называемой "внутренней безопасностью". То есть такие реакторы, в которых сама конструкция, "физика процесса", как говорят атомщики, заведомо исключают тяжелую аварию или опасное радиационное происшествие.
- Мы должны быстрее переходить к новым технологиям, - ставил задачи перед собой и учеными Сергей Кириенко. - Еще недавно полагали, что у нас есть в запасе 15-20 лет. Сейчас видим, что надо двигаться быстрее.
Другое важнейшее направление - укрепление роли, полномочий и возможностей Всемирной организации операторов атомных станций (VANO). Сложившаяся к этому времени система отнoшений между членами VANO, как и порядок обмена информацией в критических ситуациях, на "Фукусиме-1" дали очевидный сбой. И с этим еще предстоит разбираться.
В июне в штаб-квартире МАГАТЭ в Вене пройдет конференция высокого уровня, где будут подвергнуты критическому осмыслению уроки тяжелой аварии на японской АЭС. А в августе уже сами японцы предполагают устроить публичный разбор полетов - всего, что делалось на "Фукусиме-1" с 11 марта 2011 года, когда случился первый подземный толчок. А также всего, что этому предшествовало.
Геннадий Лисиченко, заместитель директора Института геохимии окружающей среды НАН и МЧС Украины, член-корреспондент НАН Украины:
- Уроки Чернобыля и то, что случилось на "Фукусиме", не позволяют ослаблять внимание к работе атомных станций Украины. И у нас есть свои поводы для беспокойства. Серьезную проблему представляют карстовые явления в районе расположения Ровенской АЭС. Многие другие площадки подтоплены за счет техногенных утечек. Не решены вопросы, связанные с сейсмичностью Запорожской АЭС. Там надо проводить срочные изыскания и оценочные процедуры с учетом вновь открывшихся обстоятельств по сейсмическому районированию. Эта станция по проекту рассчитана на землетрясение магнитудой 5-6 баллов. А по уточненным данным, здесь могут случиться подземные толчки до семи, а по новой российской карте сейсмического районирования - до 7-8 баллов.
Валентин Величко, Чрезвычайный и Полномочный Посол Белоруссии в Украине:
- Двадцать лет в историческом смысле совсем небольшой отрезок. Но сколько горя и беды он принес белорусскому народу! Около 2 миллионов людей пострадали, были отселены из 30-километровой зоны. Для нашей страны чернобыльская катастрофа сопоставима по своим последствиям с последствиями Великой Отечественной войны. В стоимостном выражении это 36 годовых бюджетов. Откуда их взять? Сегодня мы не в состоянии обеспечить все, что требуется для пострадавших людей.
Леонид Большов, директор ИБРАЭ, член-корреспондент РАН:
- После того что случилось на "Фукусиме", национальные программы по освоению атомной энергетики приостановили только Венесуэла и Филиппины. Взяли паузу, чтобы "подумать", Германия, Италия и Швейцария. Все остальные - 22 две страны мира - идут дальше. Напомню: более 80 процентов атомной генерации приходится на десять развитых стран. Они, наверное, думали, когда свои планы выстраивали. И так просто от них не откажутся.
Эмлен Соботович, академик НАН Украины:
- Понятием "ликвидация аварии на АЭС" подменяют проблему ликвидации последствий техногенной катастрофы. Закрытие и снятие с эксплуатации ЧАЭС воспринимаются многими как ликвидация последствий аварии. У других сформировалось мнение, что последствия этой катастрофы вообще невозможно ликвидировать. В лучшем случае их можно минимизировать. Однако такие взгляды привели лишь к минимизации финансирования научных исследований на этом направлении...