Ночью постреливают. Я живу на 13-м этаже отеля "Тибести", расположенного в центре Бенгази, и здесь хорошо слышен твердый перестук крупнокалиберных пулеметов.
По утрам выясняется: кто-то обстрелял из автомобиля пост ополченцев, те в ответ тоже открыли огонь. В другом месте революционеры, якобы, зачищали город от остатков вражеского подполья. Короче, это только при ясном солнце все выглядит безмятежно. На самом деле схватка продолжается, и каждая сторона громко декларирует уверенность в своей скорой победе.
Телевидение Триполи показало выступление сына Муамара Каддафи - того, который готовился унаследовать трон. Сайф уль-Ислам выглядел вальяжным, уверенным в себе. Он говорил о том, какой жестокий террор развернут в Бенгази против сторонников его отца, что жители восточных городов страдают от голода и давно не получают зарплаты. Он обещал скорые изменения: вот-вот наступит перелом, и Ливия снова станет свободной.
Перелом, конечно, должен когда-нибудь наступить. Но далеко не факт, что он будет в пользу прежнего режима. Есть целый ряд признаков, свидетельствующих о том, что коалиция готовит если не крупную наземную операцию, то, возможно, какие-то локальные высадки десантов. В отелях Бенгази появились крепкие молодые парни с татуировками на загорелых руках и военной выправкой. Как и журналисты, они тоже по утрам отправляются на машинах поближе к линии фронта, а там подолгу лазят по подбитым танкам, что-то фотографируют, измеряют. Это похоже на изучение эффективности авиаударов натовской авиации.
Западные корреспонденты давно обнародовали факт: в пустыне действуют отдельные автономные группы разведслужб коалиции, в том числе оперативники ЦРУ - они наводят на цель самолеты, производят разведку, выдают штабам свои рекомендации по нанесению очередных ударов. К слову сказать, последнее время точность таких атак стала гораздо выше, что заметно даже невооруженным глазом, если проехать из Бенгази на юг, то есть в сторону линии фронта.
Сожженные танки и автомобили во множестве встречаются по обе стороны шоссе, едва кончается город. Сначала это следы февральских боев, когда войска Каддафи дошли до самых окраин мятежной столицы востока, затем по мере углубления в пустыню видишь совсем свежие головешки. Полтора часа быстрой езды, позади 150 км, и вот он - знаменитый теперь город Адждабия, пять раз за эти два месяца переходивший из рук в руки. Всего неделю назад повстанцы снова вернули себе контроль над Адждабией и теперь сражаются где-то западнее. Однако журналистам дальше путь заказан. Вперед пропускают только военные конвои. У символических ворот в город колонны на несколько минут тормозят, командиры получают последние напутствия, бойцы приводят в боевую готовность оружие, надевают бронежилеты, служитель культа благословляет на ратные подвиги, все, дальше - война.
Один за другим под аркой ворот проезжают джипы - с приваренными к их кузовам мощными пулеметами, установками для запуска неуправляемых реактивных снарядов, безоткатными орудиями. Экипаж такой тачанки - три-четыре человека. Вооружены, как правило, автоматами Калашникова или бельгийскими автоматическими винтовками. По виду вполне подготовленные, обстрелянные бойцы, хотя многим всего 18-19 лет. Говорят, что студенты. А вот это кто такой - экзотичный, в ярком платке на голове, с рыжей бородой и привешенной на груди гранатой-лимонкой? Очень похож на профессионала-моджахеда. "Я обычный гражданин, - уклончиво отвечает он на мой вопрос. - Патриот и мусульманин". Когда я слишком близко оказываюсь около патриота, он делает вид, что выдергивает чеку из гранаты. "Да не бойся, шучу", - успокаивает меня бородач.
"Аллах Акбар!" - скандируют проезжающие мимо бойцы. Странно, что-то не видно ни у кого из них оружия для борьбы с танками. Как раз накануне прошел слух, что через Катар сюда пришла партия противотанковых управляемых снарядов. "Нам пока не требуется, - объясняет офицер с погонами подполковника. - Войска Каддафи, которые держат оборону впереди, не используют здесь бронетехнику, потому что ее успешно истребляет авиация НАТО. Они, как и мы, передвигаются на джипах". По словам офицера, только за последнюю неделю ракеты, выпущенные с самолетов, подбили больше двадцати танков. С десяток из них можно увидеть не сходя с места. "А сколько ваших бойцов сражается сейчас впереди?" - "Около трех тысяч человек, - отвечает офицер. - Одни группы, отстрелявшись, возвращаются обратно для отдыха и пополнения боеприпасов, им на смену сразу едут другие".
Да, побыв здесь некоторое время, мы убедились в том, что этот конвейер действует безостановочно.
Вопрос командиру: как они отнесутся к тому, что натовцы могут начать сухопутную операцию? "Мы не будем против, если какой-то отряд высадится, чтобы захватить и увезти от нас навсегда Муамара Каддафи". И еще одна новость от подполковника: якобы в 60 километрах отсюда каддафисты сцепились между собой. А что они не поделили? Офицер точно не знает, но делает предположение: "Возможно, какие-то части уже отказываются воевать, а другие гонят их вперед силой".
На обратном пути заворачиваем в многострадальный город Адждабия. Абсолютно пустые улицы. Ни единого человека. Почти все жители давно покинули это место. Но госпиталь работает. Причем противники (и "белые", и "красные") ни разу не покусились на его персонал. Нашему появлению здесь особенно радуются украинские врачи и медсестры, их одиннадцать человек. Было в два раза больше, но не все выдержали испытания войной. Вообще, в городах и селениях Ливии и сейчас осталось около трех тысяч медиков с Украины, работающих по контрактам. Куда ни приедешь - везде встречаешь этих приветливых людей, можно сказать, земляков. Зарплату им давно не платят, но они свято верят в то, что обязательства по контрактам власть - какой бы она ни стала - обязательно выполнит. Может, кто-то из них и уехал бы домой, но паспорта сданы на хранение в Триполи, а как пересечешь границы без документов? Заложники Адждабии охотно с нами поговорили, правда, высказав одно условие: никаких имен и фотографирования. Тертые, сразу видно, люди.
По их рассказам, неделю назад, во время последней атаки на город правительственных войск, среди наступавших было замечено много иностранцев. В госпиталь привезли раненого алжирца. Эта версия - о том, что Каддафи защищают в основном легионеры, - очень устойчива здесь. Но насколько она верна, мы узнаем не сейчас. Только когда все закончится.
Тем временем
В ливиийском городе Мисурата погибли два западных фоторепортера: Тим Хезерингтон и Крис Хондрос.
Оба фотографа находились в группе журналистов, сопровождавших повстанцев, направлявшихся на улицу Триполи - главную магистраль, на которой проходят бои с войсками, лояльными Муамару Каддафи. "Я сказал им не собираться, - сообщил журналистам один из ополченцев, - они сбились в группу, я предупреждал их, чтобы они этого не делали". "Было тихо, и мы пытались выбраться, как вдруг упал снаряд, мы услышали взрывы," - цитирует испанского фотографа Гильермо Кервера агентство Рейтер. Сначала врачи сообщили, что Тим Хезерингтон скончался, а Крис Хондрос и еще один фоторепортер - Гай Мартин - тяжело ранены. Однако спустя несколько часов агентство "Гетти имиджес", на которое Хондрос работал с 2001 года, опубликовало извещение о смерти своего фоторепортера. По информации Нью-Йоркского Комитета по защите журналистов, с начала военных действий в Ливии там пропали без вести или задержаны, как минимум, восемнадцать репортеров.