В одной из столичных психиатрических больниц скоропостижно скончался 25-летний Дмитрий Б., которого лечили от шизофрении. Физически он был абсолютно здоров. В медицинском заключении написали, что Дмитрий умер от инфаркта миокарда и пневмонии.
Его смерть вызвала подозрение даже у тех, кто с ним лежал в одной палате. Они обратились в Гражданскую комиссию по правам человека России и рассказали, что резкое ухудшение здоровья у Дмитрия началось сразу после того, как его стали лечить каким-то, по всей видимости, психотропным лекарством.
Юристы комиссии добились возбуждения уголовного дела по факту странной смерти. Следователи выяснили, что Дмитрий никогда не жаловался на свое здоровье. Лечащему врачу покойного тут же объявили выговор. А дальше расследование стало как-то "затухать", никто не выяснял, какое лекарство он принимал.
На условиях анонимности несколько врачей сообщили, что кроме отечественных препаратов в психушках нередко применяют и западные, некоторые из которых уже запрещены, например в США. Для уточнения, о каких лекарствах идет речь, сделали запрос в Управление по контролю качества продуктов питания и лекарственных средств США. Вскоре оттуда пришел объемный перечень запрещенных препаратов или из-за серьезных побочных явлений применяемых строго ограниченно.
По нашей просьбе эксперты в присланных документах нашли десятки наименований запрещенных в Америке лекарств, которые без всяких ограничений применяются в России, в частности психиатрами. Речь идет о так называемых антидепрессантах: это коаксил (тианептин), страттера (атомоксетин), прозак, орафлекс, паксил, зипрекс, сероквель и некоторые другие.
Всех их объединяет перечень страшных побочных явлений, начиная от удушья, галлюцинаций, глухоты, паралича и кончая агрессивным поведением и попытками суицида. Причем некоторые из этих лекарств прописываются детям, страдающим так называемым СДВГ - синдромом дефицита внимания и гиперактивности.
Наиболее страшную борозду в жизни многих пациентов проложил коаксил. Наш источник в госнаркоконтроле рассказал, что он появился в России не без помощи некоторых высокопоставленных медицинских чиновников.
- В Подольском районе Подмосковья был построен фармацевтический завод по фасовке коаксила. В отличие от западной в российской инструкции было написано, что препарат не вызывает привыкания и не имеет побочных явлений, поэтому его разрешили продавать без рецепта. Произвели огромное количество, пока не грянул гром, - заявил он.
Дело в том, что наркоманы быстро докопались: коаксил после небольшой обработки действует подобно героину. При внутривенном применении он вызывал сворачивание крови. И у наркоманов вследствие закупорки сосудов начиналась гангрена конечностей. И, если их срочно не ампутировать, человек умирал.
Начался скандал. В результате фабрику закрыли, а препарат стали выдавать только по спецрецептам. На складах же его осталось огромное количество. И в Интернете до сих пор бродят сотни предложений по покупке и продаже коаксила.
Не менее опасен препарат прозак. Его применение пятикратно увеличивает количество суицидов, чем другие антидепрессанты, и беспричинную агрессию.
Несколько лет назад в России появилось лекарство под названием страттера (атомоксетин). Им лечили детей с диагнозом СДВГ начиная с 6 лет. В США, после того как выяснили, что его применение вызывает серьезные повреждения печени, нередко приводящие к смерти, было введено строгое ограничение на лечение страттером.
Скандальную известность получил антипсихотический препарат зипрекс, применяемый при лечении шизофрении. Оказалось, что больные получали от него тяжелую форму диабета.
Компания-производитель была вынуждена выплатить свыше миллиарда долларов по тысячам исков.
Как рассказал корреспонденту "РГ" известный психиатр-нарколог Александр Данилин, есть ряд препаратов, которые вызывают более тяжелые осложнения, чем зипрекс или прозак, содержащие активный хлор.
- При долгом применении они смертельно опасны. Популярный сейчас в наших больницах азалептин, согласно инструкции, требует ежемесячного контроля крови, поскольку разрушает кровяные тельца. При назначении этого препарата амбулаторно анализы практически не проводятся, а пациенты принимают его годами, - заявил Данилин.
По некоторым данным, только в США свыше 30 миллионов человек сидят "на игле" подобных лекарств. Сколько в России - неизвестно.
Владимир Лукин, уполномоченный по правам человека в РФ:
- Абсолютно недопустимо использовать в России для лечения больных, особенно детей, лекарственные препараты без тщательных клинических испытаний, установления всех побочных эффектов и указания их в аннотации и не полагаться только на рекомендации иностранных производителей.
Серьезной проблемой является и доступность лекарств, и та легкость, с которой врачи выписывают новые, порой очень дорогие препараты. Но данный вопрос, скорее всего, относится к компетенции органов надзора за сферой здравоохранения и фармацевтики.
Особую тревогу вызывает использование препаратов, последствия применения которых недостаточно изучены в госучреждениях, где содержатся психически нездоровые люди.
Применение здесь лекарств, особенно в отношении несовершеннолетних, должно находиться под строгим контролем. Ведь неоправданное лечение может нанести тяжелейший вред здоровью.
Однако закрытость данных учреждений лишает общество возможности знать, что происходит за высокими заборами, соответствуют ли поставленные диагнозы истинному состоянию пациента, а главное - насколько оправданно применяемое к нему лечение.
Отменить психиатрический диагноз очень сложно из-за того, что невозможно его установить путем объективных исследований. В психиатрии врач руководствуется не результатами анализов, а субъективным восприятием поведения человека. А субъективная оценка всегда предполагает возможность ошибки.
Необходимо сделать психиатрию более открытой для гражданского контроля за состоянием, условиями лечения и проживания больных людей, а также предусмотреть возможность не только оспаривать поставленный диагноз, но и обращаться в иные медучреждения для определения реального состояния человека. Только независимая психиатрическая экспертиза может дать наиболее объективную картину состояния здоровья человека.