Вот ведь странная ситуация. Военные самолеты НАТО - никто не знает, какую страну они представляли, - во время ночного налета на Триполи убили одного из сыновей Муамара Каддафи и трех его внуков.
Сам глава Джамахирии, как говорят, остался цел, хотя теперь становится совершенно ясно, что дни его сочтены и - не мытьем, так катаньем - коалиция уберет со сцены одного из самых одиозных лидеров последних четырех десятилетий. Точка невозврата пройдена, назад пути нет.
И тут я согласен с нашим премьером: очень странная ситуация. Никакого мандата на казнь НАТО не имеет, никаких судебных вердиктов относительно Каддафи не существует, а человек, однако же, обречен. И ничего поделать с этим нельзя.
Но как это прикажете понимать? Разве законы международного права уже перестали действовать? И ООН теперь не указ? А кто ответит за гибель невинных младенцев? Ведь та самая резолюция Совбеза за номером 1973, на основании которой западные страны выступили на стороне противников ливийского режима, даже намека не содержит на физическое устранение главы государства, на бомбардировки жилых домов и убийства мирных жителей. Если Каддафи уничтожат, то есть прецедент состоится, а он может состояться в любой момент и даже, возможно, уже произошел, пока я стучу по клавишам своего компьютера, то это будет означать, что отныне все мы можем оказаться в чрезвычайно опасной ситуации. Все, включая и тех, кто сейчас азартно бомбит Триполи с безнаказанной высоты 12 тысяч метров. Потому что жить по понятиям - это совсем не одно и то же, что жить по закону. Уж мы-то в России знаем.
Пикантность ситуации придает тот факт, что Каддафи, по-видимому, и вправду большой негодяй. Во всяком случае, не думаю, что есть много людей, у которых он вызывает чувство симпатии. Я только на днях вернулся из восточной Ливии, где верный своим принципам ничего не брать на веру, а проверять и перепроверять каждый факт тщетно пытался найти хотя бы одного человека, который хоть словом, хоть намеком мог бы выразить сочувствие диктатору. Не нашел ни одного. А встречался со старыми и молодыми, богатыми и бедными, военными и гражданскими. Слышал только проклятия в его адрес.
Я провоцировал своих собеседников: "Но послушайте, у вас же нет нищих, нет бездомных, вы живете бедненько, однако с бесплатной медициной, бесплатным образованием, какими-то очевидными социальными льготами. Примерно как мы при своем социализме. А что вас ждет после Каддафи - это еще неизвестно, это еще бабушка надвое сказала". - "Не хотим быть рабами, хотим свободы", - отвечали мне.
Конечно, можно назвать всех этих ливийцев агентами влияния ЦРУ, "Моссада", разведок ФРГ, Франции и всех других стран, согласившихся участвовать в коалиции. В таком случае меня надо признать сумасшедшим и срочно упечь в психушку.
Я хорошо помню, как двадцать лет назад людей, пришедших защищать наш Белый дом на Красной Пресне, тоже кое-кто называл продавшим родину полупьяным отребьем, которое кормится с руки дяди Сэма. Но так говорили те, кто там и близко не стоял. А я стоял и так же хорошо помню, что наивные граждане (а их там собралось никак не меньше пятидесяти тысяч) были готовы лечь под танки, если бы танки пошли тогда на здание российского правительства. У этих граждан тоже была бесплатная медицина и бесплатное образование. И что? Да ничего. Свобода пуще неволи.
(Другое дело: пошли бы те наивные борцы за свободу сейчас, спустя двадцать лет, снова защищать Ельцина? Это большой вопрос. Я бы лично не пошел. Но ведь не об этом наш сказ.)
Так вот, о Каддафи. Дело окончательно запутывается, когда ты понимаешь: не только натовцы перешли точку невозврата. Вся ситуация в Ливии такова, что страна уже никак, никакими усилиями, кто бы их ни предпринимал - хоть ООН, хоть В.В. Путин, хоть Папа Римский, - не захочет согласиться с той формой правления, которая существовала до февраля. Миллионы ливийцев, возжелавших свободы и уже вкусивших ее, не смогут вернуться в прежнее стойло. А Каддафи все твердит: я готов к переговорам и реформам, но лишь при условии, что остаюсь у власти, как гарант стабильности. Каждый хочет доиграть свою партию до конца.
И что теперь с этим делать?
Возможно, Россия поступила совершенно правильно, воздержавшись от голосования по ооновской резолюции за номером 1973. Присоединиться к тем, кто промышляет на штурмовиках в т.н. "бесполетной зоне", значит, автоматом войти в число беспредельщиков, нарушающих нормы международного права. Взять сторону подозреваемого в терроризме, в массовых убийствах собственных граждан, уличенного в диктаторских замашках главы ливийской Джамахирии, значит, бросить вызов практически всему цивилизованному миру.
Напомню, еще три месяца назад практически все государства, включая Штаты, не имели ничего против того, чтобы Каддафи строил свой исламский социализм и дальше. Ситуация коренным образом изменилась после того, как воодушевленные переменами в Тунисе и Египте ливийцы тоже вышли на площади, требуя демократических реформ, а полковник бросил против демонстрантов свой спецназ, дав понять, что в отличие от президентов соседних стран он сдаваться не станет. Тогда-то Запад и придумал этот фокус с "бесполетными зонами" и очень быстро стал заложником ситуации. Поспешили ребята, сразу поставили свою запятую после первого слова в известной формуле-ловушке "казнить нельзя помиловать".
Что касается внешних сил, которые якобы спровоцировали революцию в Ливии и сейчас зомбируют население ее восточной части, то этот миф из категории "мировой закулисы". Слов нет, разбросанные по всему миру оперативники Лэнгли старательно делают свою работу и даже иногда, в очень незначительной степени, влияют на происходящие в мире перемены. Но чаще они эти процессы скорее сопровождают. Демонизировать их - значит, уклоняться от анализа истинных причин турбулентности, охватившей арабский мир. При этом я нисколько не заблуждаюсь относительно тех интересов - экономических, военных, геостратегических, - которыми мотивированы в отношении Ливии страны - участницы военной операции.
Так есть ли разумный выход из капкана? Такой, чтобы не нарушать принципы международного права, обеспечить демократические свободы и избежать дальнейшее кровопролитие? Вот вопрос, на который сегодня никто не даст исчерпывающего ответа.
Заманчиво, конечно, встать на сторону тех, кто предлагает оставить страну самим ливийцам, ведь в конце концов это их внутреннее дело. Но, увы, дело было их внутренним только до вмешательства миротворцев из НАТО, до первой пролитой ими крови. Теперь коалиция ни за что не допустит, чтобы победили "силы зла", теперь свержение диктатора для нее вопрос чести. "Нулевой вариант" выглядит нереальным, грозит эскалацией внутреннего конфликта и новыми жертвами. Остается еще надежда на добровольную отставку Каддафи, но и это уже не смягчит его судьбы: лидеры Национального переходного совета в своих последних заявлениях твердят, что время компромиссов кончилось.
В отличие от американского сенатора Д. Маккейна, призвавшего в воскресенье как можно быстрее замочить Муамара Каддафи, мне что-то мешает быть столь же воинственным. Может быть, отсутствие богатого демократического прошлого и накопленных либеральных ценностей?