На современном этапе модернизация экономики, ее совершенствование на инновационной основе представляет объективную необходимость для стран СНГ. И при дефиците внутренних финансовых и интеллектуальных ресурсов решающую роль в модернизации играет взаимодействие с другими странами.
При этом участники Содружества получают модернизационные импульсы в основном из высокоразвитых государств. А многостороннее сотрудничество в рамках СНГ и субрегиональных интеграционных группировок на инновационной основе, призванное стать одним из важнейших факторов модернизации экономик, по существу, находится в зачаточном состоянии.
Важным фактором усиления экономической интеграции и эффективным инструментом привлечения инвестиций для разработок и создания новейших образцов техники и технологий, формирования международных сетей сборочных предприятий, а также предприятий, производящих качественные комплектующие, в рамках СНГ может и должно выступить ГЧП.
Насколько национальные законодательства участников СНГ поощряют применение механизмов ГЧП? Так, в России разработан Модельный закон "Об участии субъекта Российской Федерации, муниципального образования в проектах государственно-частного партнерства", который послужил импульсом для разработки субъектами РФ своих законов. Это важно, поскольку федеральное законодательство не адаптировано под проекты регионального и муниципального уровней, которые и формируют массовый проектный рынок развития инфраструктуры. И учитывая приоритетность инвестиций в региональные и муниципальные проекты, требуется модернизация нормативно-правовой базы и на региональном уровне.
В РФ создана обширная организационная структура, ориентированная на развитие ГЧП. После принятия ФЗ "О концессионных соглашениях" в 2005 г. в Минтрансе России образован Экспертный совет по развитию ГЧП. В минэкономразвития есть департамент инвестиционной политики и развития ГЧП и Экспертный совет. Аналогичные структуры созданы в Госдуме, Внешэкономбанке, РСПП.
В других странах СНГ также интенсивно разрабатывается нормативно-правовое обеспечение механизмов ГЧП, реализуется ряд проектов, создаются институциональные основы партнерства, определяются условия и механизмы вступления регионов в сферу ГЧП. Например, в Украине с 1 июля 2010 года действует Закон "О государственно-частном партнерстве" N 2404-VI. Однако анализ этого законодательного акта позволяет сделать вывод о некотором его несовершенстве. Например, в ст. 1 ГЧП определено как "сотрудничество" между государственными и частными партнерами, хотя здесь уместнее использовать понятие "взаимодействие", которое имеет нейтральный контекст.
Спорно и отнесение украинским законодателем органов местного самоуправления к числу "государственных партнеров", хотя с позиций теории государства и права органы местного самоуправления в принципе не могут быть отнесены к последним, поскольку не являются частью государства.
К сожалению, ошибка, имеющая концептуально-теоретический характер, "прокралась" и в Федеральный закон РФ "О концессионных соглашениях" от 21 июля 2005 г. Так, в соответствии с п. 1 ст. 3, право собственности на объект концессионного соглашения принадлежит или будет принадлежать концеденту (то есть государству в лице его уполномоченного органа), который обязуется предоставить концессионеру на срок, установленный концессионным соглашением, права владения и пользования объектом концессионного соглашения для осуществления вида деятельности, определенного таким соглашением. Однако в ст. 8, где речь идет о правах и обязанностях концессионера, зафиксировано, что при исполнении концессионного соглашения концессионер вправе распоряжаться объектом концессионного соглашения в порядке, установленном настоящим Федеральным законом и концессионным соглашением (п. 1).
Таким образом, российский закон, обеспечивший легитимную основу для реализации проектов в сфере ГЧП (известно, что концессия является наиболее гибкой и эффективной его формой), закрепил норму, согласно которой концессионеру передается право распоряжаться концессионным объектом. Данная ситуация вызывает, мягко говоря, недоумение. Так как собственник может передать концессионеру право владения и право пользования, но уж никак не право распоряжения, поскольку такое право является его неотъемлемой прерогативой. Распоряжаться, то есть определять судьбу концессионного объекта, может исключительно собственник указанного объекта (государство или орган местного само управ ления).
И потенциальный иностранный концессионер вряд ли рискнет принять участие в проекте, реализуемом в России на основе концессий, зная о данной коллизии, говорящей о несовершенстве действующего законодательства.
Подобные нюансы, содержащиеся в национальных законах стран СНГ в области ГЧП, довольно типичны, они порождают определенные трудности в деятельности органов власти и представителей частного бизнеса. И очевидно, что развитие и совершенствование национального законодательства в сфере государственно-частного партнерства жизненно необходимы для всех стран Содружества. А гармонизация такого законодательства на пространстве СНГ позволит определить общую Концепцию развития института ГЧП, стратегию поэтапного введения и использования разнообразных его моделей, и как следствие - четкие ориентиры развития отраслей и сфер, в которых допустимо заключение договоров и соглашений на основе ГЧП.