Приговор по громкому делу об инсценировке бунта в копейской колонии N 1 вынес Челябинский областной суд. Чтение 450-страничного вердикта растянулось на неделю.
Напомним, 31 мая 2008 года региональным управлением ГУФСИН была озвучена версия о том, что прибывшие в колонию N 1 по этапу заключенные всю ночь буянили, а утром во время прогулки, вооружившись остро заточенными металлическими пластинами, напали на охрану. В ответ конвоиры утихомирили бунтовщиков и развели по камерам, где четверо заключенных впоследствии скончались.
Так родилась версия прогремевшего на всю страну бунта заключенных. На деле все оказалось иначе. Вот цитата из частного определения суда, повествующего о фактах бесчеловечного обращения с заключенными в ИК N 1 Копейска:
"Насилие сопровождалось откровенным издевательством над потерпевшими. Они были полностью обнажены, по транзитно-пересылочному пункту передвигались по команде преимущественно ползком, каждого из них заставили чистить туалет зубной щеткой, заставляли хором петь песню "Владимирский централ", изменяя слово "Владимирский" на "Челябинский". Когда же они уже избитыми и обнаженными лежали на полу; некоторых заставляли целовать резиновые палки, которыми их же и избивали. Суд приходит к выводу, что действия сотрудников исправительной колонии были направлены на то, чтобы добиться от осужденных выполнения любых, в том числе незаконных требований, а также и на то, чтобы полностью сломить их волю, подавить психологически и уничтожить человеческое достоинство. Подобные методы обеспечения порядка в исправительных учреждениях не могут быть признаны законными, поскольку ни в какой степени не служат целям исправления осужденных..."
Чтобы скрыть все эти издевательства над заключенными, сотрудники ГУФСИН инсценировали их бунт.
Суд более восьми месяцев исследовал доказательства обвинения, устанавливал роли и степень виновности каждого участника тех событий. В результате по решению суда за решетку отправлены только восемь из 18 подсудимых сотрудников ГУФСИН, которые, по мнению суда, непосредственно принимали участие в издевательствах над четырьмя заключенными.
Большинство подсудимых явились в суд с вещами. Исключением стал начальник регионального ГУФСИН Владимир Жидков, легко взбежавший по ступеням судебного крыльца с папкой в руках. Генерал, по всей видимости, был заранее уверен в благоприятном исходе своего дела - защита представила доказательства наличия у него очень серьезного заболевания.
Поэтому даже прокуратура, изначально предъявившая Жидкову обвинение сразу по четырем статьям УК, среди которых был служебный подлог и укрывательство преступления, попросила для него только шесть лет лишения свободы. Его заместителям Евгению Афанасьеву, Андрею Шилину и начальнику колонии N 1 Вадиму Валееву, грозило и того меньше.
Суд квалифицировал действия всех четверых по статьям о злоупотреблении должностными полномочиями и организации заведомо ложного доноса. По остальным - оправдал. В результате они приговорены к пяти годам условного наказания с испытательным сроком на три года.
Еще шестеро сотрудников колонии, принимавшие участие в издевательствах над заключенными, наказаны условно за превышение должностных полномочий с применением насилия и спецсредств, а также участие в ложном доносе.
За решетку отправятся лишь восемь "особо отличившихся" - заместитель начальника колонии Евгений Городов, начальники оперативного отдела и отдела безопасности колонии Денис Симаков и Александр Зырянов, оперуполномоченный Пахрула Антуев, инспекторы Максим Токарев, Андрей Мальшаков и рядовые сотрудники колонии Евгений Кондратюк и Дмитрий Голоднов.
Однако и им вместо требуемого прокуратурой наказания сроком от 16 до 23 лет строгого режима назначили... от девяти до 12. Обвинение в умышленном убийстве суд заменил на статью о причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть по неосторожности.
То есть убивать заключенных надзиратели изначально не собирались. Просто увлеклись...
Кстати, трое из подсудимых, предчувствуя неминуемую расплату, в суд не явились. Среди них - приговоренные к десяти годам строгого режима сотрудники колонии и наказанный условно начальник транзитно-пересылочного пункта.
В розыск беглецов, по закону, можно объявить лишь после вступления приговора в силу. А значит, в случае его обжалования, их поиски могут отложиться на неопределенный срок.