Закончившийся недавно в Довиле саммит "большой восьмерки" еще раз продемонстрировал все плюсы и минусы сложившегося сегодня миропорядка, его возможности, ограничения и главные вызовы.
С одной стороны, быстро растет запрос на согласованность действий главных стран мира в поисках решения основных экономических и политических задач современности, новых подходов к обеспечению международной безопасности и стабильности, а также на создание условий и предпосылок для дальнейшего развития глобального мира. С другой стороны, формат "большой восьмерки", как и раньше, остается в значительной мере "клубным". Это свободная дискуссия на вольные темы, которая, как правило, оканчивается ничем. Разъезжаясь, лидеры восьми стран дают поручения своим командам заняться продвижением в своих странах вопросов, обсужденных на очередной "восьмерке", но, поскольку никаких конкретных решений формат этих саммитов не подразумевает, то и поручения носят самый общий, не обязательный, а рекомендательный характер.
Безусловно, очень хорошо, что лидеры группы экономически развитых стран мира встречаются на регулярной основе и обсуждают то, что им кажется важным. Однако сегодня система международных отношений испытывает очевидный кризис в связи с неспособностью формальных ее институтов, в том числе ООН, взять развитие событий в управляемые рамки, а легитимность Совета безопасности сильно потускнела в глазах мирового общественного мнения после начала военной операции в Ливии. Миру требуется институт, способный компенсировать слабость традиционных международных структур, а "большая восьмерка" таким институтом стать не может. Не смогла таким институтом стать и "большая двадцатка", рожденная было мировым экономическим кризисом. В результате складывается парадоксальная ситуация. Мир становится все более глобальным, все более взаимосвязанным и взаимозависимым, его вызовы, угрозы и трудности все чаще носят межконтинентальный характер. Но система международных отношений одновременно все больше становится реальным заложником региональных союзов и структур - от НАТО до ШОС. В то время как требования глобального подхода к решению мировых проблем остаются без ответа. Теряются управляемость и предсказуемость.
Сегодня уже ни у кого в мире не вызывает сомнения, что появление в составе этого клуба России пошло ему на пользу. Его представительность сильно расширилась не только географически и культурно, но и политически. Он стал более адекватным и получил легитимную возможность обсуждать вопросы, далеко выходящие за рамки его традиционной повести дня. Россия усилила этот формат и одновременно усилилась благодаря "большой восьмерке" сама. Что и проявилось, в частности, на последнем саммите в Довиле. Там Россия, например, полноценно подключилась к решению ливийской проблемы и, по просьбе своих западных партнеров, стала посредником в переговорах о возможной эмиграции из Ливии Муамара Каддафи в одну из африканских стран, не подписавших договор о выдаче преступников другим странам.
С одной стороны, это свидетельство роста влияния России, доверия к ее возможностям. Россия взялась за проблему, которая оказалась не по зубам западным державам, но без решения которой трудно ожидать урегулирования ливийской проблемы. Москва - благодаря той позиции, которую она заняла в свое время в СБ ООН по этому вопросу, - оказалась сегодня в выигрышной ситуации, позволяющей ей выступить переговорщиком по столь деликатному вопросу. Критики тогдашнего решения Медведева оказались посрамлены.
Но, с другой стороны, перед Москвой стоит необходимость продемонстрировать политическое умение, ибо проблема далеко не простая. Россия начнет в глазах мирового общественного мнения, пусть и отчасти, но восприниматься, как сторона, ответственная за безопасность Каддафи и его семьи в будущем, то есть выступать гарантом собственных усилий. Эта ответственность Москвы является свидетельством желания НАТО, США и всей международной коалиции задействовать политический капитал России, ибо своего капитала у них уже на решение этой проблемы не хватает.
Конечно, участие в "большой восьмерке" не отменяет разногласий. В последнее время мы видели немало таких разногласий между ее членами - от попытки ограничить перемещение эмигрантов в рамках ЕС до споров о кредитовании стран еврозоны, чьи экономики так и не восстановились после глобального экономического кризиса. Одной из главных проблем среди членов "большой восьмерки" являются российско-американские разногласия по проблемам создания системы ПРО. О них также шла речь на недавнем саммите в Довиле. Как известно, там было зафиксировано, что стороны правильно понимают суть разногласий, адекватно оценивают позиции друг друга и готовы работать над тем, чтобы найти общее решение проблемы. Были даже названы крайние сроки, после которых проблема ПРО, если останется нерешенной, может вызвать новую гонку вооружений.
Формулирование концепции национальной безопасности и обороны во всех странах - дело политиков: президентов и парламентариев, а не военных. Поэтому и эта проблема в значительной степени зависит от политических факторов, от глубокого взаимного недоверия, которое формировалось десятилетиями конфронтации и не может быть преодолено за несколько лет. У России и США есть существенная разница в понимании национальных интересов и видении своей роли в мире, в понимании того, как обеспечивать глобальную и региональную безопасность и разрешать международные конфликты. Это - тоже все вопросы большой политики. Поэтому в значительной степени возможности найти взаимоприемлемое решение по проблемам создания системы противоракетной обороны зависят от качества политического диалога между Россией и США, между Россией и странами Запада в целом.
В этой связи не может не привлекать внимание информация о том, что на пост посла США в России президент Обама выбрал Майкла Макфола. Это позитивный знак. Майкл Макфол - один из лучших в мире знатоков России и специалистов по ее политике. Он в значительной степени является идеологом политики перезагрузки в двусторонних отношениях, которая является основным их содержанием на нынешнем этапе. Посылая Макфола в Москву, президент Обама дает недвусмысленный сигнал о том, что отношения с Москвой являются крайне важными для успеха его администрации, в том числе и его лично. Осенью для Обамы начинается предвыборный год. Отношения с Россией являются сегодня одним из самых заметных достижений его внешней политики, и задачей нового посла будет, частности, сохранение этого позитивного тренда в предвыборной кампании 2012 г. в США. Политика перезагрузки с Россией соответствует национальным интересам США, и администрация Обамы будет делать все, чтобы она не ограничивалась одним президентским сроком. В рамках этих усилий могут открыться новые возможности для достижения политического компромисса по проблеме ПРО. Назначение в Москву весьма близкого к президенту Обаме посла Макфола является прямым свидетельством этого.
По крайней мере, так это видится мне из Вашингтона.