Павел Лунгин дебютировал в кино в 40 лет, "когда уже казалось, что жизнь более или менее закончена, я был неудачным и неуспешным сценаристом".
С начала 90-х Лунгин перебрался во Францию: "Я очень плохо общался с той системой. Не потому, что я был диссидентом, просто я их не принял, и они меня не приняли".
В 91-м году стал лауреатом Каннского фестиваля за фильм "Такси-блюз". Из последних работ режиссера - громко обсуждаемые фильмы "Остров" и "Царь".
Сейчас Лунгин стал президентом кинофестиваля "Зеркало" имени Андрея Тарковского и вознамерился вывести киносмотр на новый уровень. Сделать ставку на молодое авторское кино. Эта идея настолько увлекает режиссера, что "в стороне" оказались собственные творческие планы.
Нет суверенного искусства
Российская газета: Павел Семенович, знаю, что вы сейчас работаете над постановкой "Пиковой дамы" с британцем Рэйфом Файнсом в роли Германа. Всех очень интересует, что это будет за проект, близка ли постановка к классическому варианту?
Павел Лунгин: Меня тоже "Пиковая дама" очень интересует. С Файнсом мы пока не договорились, но то, что он приехал к нам на кинофестиваль в Иваново (Файнс возглавил жюри. - Ред.), говорит не только о его любви к Тарковскому, но и об интересе к проекту. Дело в том, что сейчас и сам проект видоизменяется. Думаю, что к концу осени он обретет форму. Это будет современная "Пиковая дама", психологический триллер с элементами оперы. Почему "Пиковая дама"? Это очень актуальное произведение про молодого человека, который хочет "немедленно и сейчас" денег, который считает, что его путь к счастью лежит через легкую наживу и славу, он уверен, что нельзя ничего заработать, а все надо выиграть. Рулетка - это символ современной удачи и состоятельности в жизни. Будет и божественная музыка Чайковского. Мне жалко, что вышел недавно фильм Даррена Аронофски "Черный лебедь", потому что там тоже есть история современного безумия, рассказанная под музыку Чайковского. Но показательно то, что двум людям в мире пришли в голову схожие идеи.
РГ: Еще одно из ваших детищ - Российско-французская киноакадемия, которую вы презентовали в Канне. Что это будет за структура и зачем она нужна отечественным кинематографистам?
Лунгин: Суверенная демократия, может, и бывает, но не существует суверенного искусства. Оно должно быть всемирным. Лучшие образцы - Тарковский, Эйзенштейн, Достоевский, Толстой - это люди, принадлежащие всему миру. Поэтому то, что наше кино сейчас как-то закукливается в себе, консервируется, касается только узких проблем либо развлекает и пытается собрать деньги, что плохо получается, неверно. Понимаете, трудно в подвале разлить кока-колу. Там другая технология. Так и с кино - нужно идти не по пути технического соревнования, а по пути духовной конкуренции. Для этого нужно выйти "человеку из подполья", что очень напоминает наше авторское кино. Надо вернуться в лоно кино европейского. Когда я вез во Францию "Такси-блюз", то видел, что на экранах шло около двадцати российских фильмов. Их смотрели. Многие молодые режиссеры, в том числе и я, Тодоровский, Мамин, Герман, показывались на французских экранах и снимали на французские деньги. Киноакадемия - это попытка вернуться к системе копродюсерства, сделать так, чтобы сюжеты подбирались не только русским продюсером, но и французским. Попробовать найти двух крестных отцов для каждого фильма. В Европе, и во Франции в частности, потрясающая система поддержки кинопроизводства. Доказательство тому - французское кино пользуется популярностью у зрителей и богатеет. Оно не сведено к телевидению и сериалам. Я верю в то, что конкурсы на лучшие сценарии, ателье, где будут писать и прорабатывать сюжеты вместе с французскими сценаристами и продюсерами, будут востребованы.
Использовать Тарковского
РГ: Вы сейчас президент международного кинофестиваля "Зеркало" имени Андрея Тарковского. Рейтинг фестиваля можно поднимать по-разному. Во-первых, пригласить звезду, на которую отреагирует пресса, которая привлечет общественное внимание. Во-вторых, можно приглашать блокбастеры как фильмы открытия или закрытия. Этим пользуется Московский кинофестиваль. Вы, если учесть то, что в этом году председателем жюри стал Рэйф Файнс, будете использовать первый вариант?
Лунгин: К фестивалю не нужно привлекать внимание какими-то хитростями. Лучший способ - это вывести киносмотр на новый уровень, что мы и пытаемся сделать. Главное - это программа: те люди, которые приезжают на фестиваль, и то, что им показывают. Важна насыщенность, интенсивность и продуманность этой программы. Нет другого фестиваля, на котором была бы такая обширная программа учебных работ. И призы у нас соответствующие - 50 тысяч долларов для молодого режиссера на производство следующего фильма в коротком или среднем метре. У нас есть программа видеоарта. Весь мир этим живет, а у нас это искусство почти неизвестно. Алексей Медведев, программный директор "Зеркала", придумал уникальную вещь - показ фильмов, которые повлияли на Тарковского. Это не банальный подход к фестивалю. Это то, что поднимает его уровень и позволяет привлекать громкие имена.
РГ: Но согласитесь, что на имя Рэйфа Файнса люди отреагировали, это сработало.
Лунгин: Да, но это не наживка. Он ведь приехал не на один день, а жил в Иваново, работал в жюри, был счастлив и спрашивал, можно ли приехать еще.
Сюжет и что-то еще
РГ: Вы сказали, что хотите сделать фестиваль Меккой для молодых режиссеров, площадкой для их смелых экспериментов. Не кажется ли вам, что тогда их надо приглашать на фестиваль, устраивать творческое общение, профессиональные лаборатории. А в этом году гостей было мало.
Лунгин: Хотелось бы, чтобы в конкурсе было кино, которое что-то говорит о мире, а не просто развлекает. Чтобы наш фестиваль не был спящей пещерой скучных фильмов. Мы мечтали о том, чтобы к нам приехали режиссеры - участники конкурсной программы, но это то, что не получилось. Я не все отслеживал. Скажем, я сам пригласил южнокорейского режиссера Пака Чжунбома - лауреата Гран-при, и он приехал. Его я видел на фестивале азиатского кино в Довиле. Конечно, это знак качества фестиваля, когда автор или продюсер представляют свой фильм. В этом плане я сильно разочарован. Будем учиться.
РГ: Насколько я понимаю, ваша идея собрать режиссеров - "наследников Тарковского по прямой" на фестивале - это условность. Ведь стиль Тарковского слабо читается в конкурсных работах?
Лунгин: Стиль - нет, а дух - да. Иначе пришлось бы приглашать только Звягинцева.
Есть кино, в котором существует сюжет и еще что-то. Вот это "еще что-то" - обращение к миру, желание сказать о нем и о себе немножко больше, чем заложено в сюжете, - это путь Тарковского. Он рассказывал историю "Сталкера", "Зеркала" и ухитрялся при этом говорить и о жизни, и о смерти. Это послание считывается как авторская интонация. У нас в конкурсных фильмах ставятся квазирелигиозные вопросы мироздания, греха. Но они поднимаются не в лоб. Это не просто кино, а кино плюс. Вот этот "плюс" и есть настоящий авторский кинематограф. При этом фильмы вовсе не скучные, даже захватывающие. Совсем не обязательно авторское кино должно быть похожим на панихиду. Это только наши российские домыслы.
Фильм - это не техническое мастерство, а уровень личности, которая проглядывает сквозь картину. Сейчас мы создаем культурный центр в Плесе. Большой просмотровый зал на самом берегу Волги. Амбициозная культурная программа в сказочных местах, там, где жил Левитан.
РГ: В мире Россию сейчас воспринимают как лакомый кусочек пирога, место, в котором можно хорошо продать, прокатать свои фильмы, или все же есть и другое отношение к стране?
Лунгин: Оно еще сохранилось, но исчезает. Имя Тарковского - одно из тех имен, которое само по себе вызывает уважение, интерес, и надо попробовать использовать это имя. В хорошем смысле "использовать". Россия доказала свою материальную состоятельность. Мы можем собирать миллионы на "Пиратов Карибского моря", но и свою состоятельность страны, которая оценивает фильмы неординарные, небанальные, спорные, нужно доказать. Потенциал для этого есть. Есть "Кинотавр", но это смотр национального кино. "Зеркало" станет таким фестивалем для интернационального кино. И, конечно, я уже сейчас думаю, как мне на будущий год собирать селебритис. Кого-то позовет Рэйф Файнс, которому в Иваново очень понравилось, Андрей Кончаловский сказал, что всем напишет и соберет людей. Знаете, я не сомневаюсь в людях крупных. Я боюсь за людей мелких. С человеком сильным легко работать. Он сам может совершить бескорыстный поступок. Ему нравится быть щедрым. Мелкие люди, наоборот, пытаются торговаться: сколько стоит пойти в жюри или пройти по красной дорожке. Они - проблема.
Какое кино будут снимать на европейские деньги?
Российско-французская академия заработает после того, как министры культуры обеих стран подпишут все необходимые документы. Ориентировочно это должно произойти во второй половине июля в Санкт-Петербурге, где впервые будет проведен международный кинофестиваль. Однако российские режиссеры и продюсеры уже подают в новую структуру свои заявки. Режиссер Елена Хазанова и продюсер Дмитрий Аронин собираются снимать совместно с французскими кинематографистами экранизацию романа Дины Рубиной "Синдром Петрушки". Алексей Герман-младший подал заявку на проект под названием "Под электрическими облаками" (продюсер Артем Васильев). Также поддержки у киноакадемии ищут: Чингиз Расулзаде, который снимает совместно с азербайджанским продюсером Али Исой Джаббаровым фильм "Счастье на двоих", документалист, продюсер и художник Георгий Параджанов - фильм "Все ушли", режиссер, президент балетного фестиваля Grand Pas Сергей Ольденбург-Свинцов - проект под названием "Мот Нэ".