Заведующий кафедрой спортивной медицины, директор НИИ спортивной медицины РГУФКСМиТ, профессор-кардиолог, академик РАЕН Андрей Вадимович Смоленский знает основные проблемы медицинского сопровождения спорта высших достижений.
Российская газета: Нередко общаюсь со сборными командами России по разным видам спорта. И вот что поражает. Мало что изменилось с тех пор, когда я ездил студентом-переводчиком с нашими командами в начале 1970-х. По-прежнему симпатичные врачи с теми же или почти теми же чемоданчиками - больше ничего. Наша спортивная медицина сидит на тех же чемоданах? Или это впечатление неверное?
Андрей Смоленский: Не совсем. Чемоданчики должны быть. Набор лекарств, уверяю вас, вполне современный.
РГ: Да я не о том. Вижу, как работают другие. Об американцах, скандинавах даже не говорю. Но и доктора с острова Ямайка привозят целые комплексы, в которых спортсмены сидят, готовятся перед стартом. Англичане пользуются новейшим лабораторным оборудованием…
Смоленский: Когда мы говорим "спортивная медицина", нужно иметь в виду не только спортивных врачей сборных и ведущих клубов - это уже верхушка айсберга. Главное в том, откуда эти врачи приходят, подготовка их должна быть принципиально иной. Среди спортивных врачей процентов 10 - бывшие спортсмены, которые учились в мединститутах и потом вернулись в спорт, и это здорово. Однако основная масса, 90 процентов, просто закончили обычные лечебные факультеты различных медицинских вузов и волею судеб попали в спортивную медицину.
"Спортивный врач" в понимании коллег - некий неудачник. Потому что название специальности звучит так - лечебная физкультура и спортивная медицина. И сразу попадаешь в зависимость от слова "лечебная физкультура". А что это такое? Это близко к реабилитации, не имеющей никакого отношения к спорту.
Во многих медицинских вузах вообще не существует кафедры спортивной медицины. У нас много что сегодня утрачено. После операции, скажем, на коленном суставе действующие спортсмены попадают в какой-то реабилитационный центр, где о спорте не слышали. А им на полном серьезе: чего вы к нам пришли? Вы же ходите. Но ребятам надо не просто ходить - им на корт, на футбольное поле, на беговую дорожку. Этими проблемами должны заниматься другие специалисты - врачи, специализирующиеся в области реабилитации спортсменов. К примеру, специалисты спортивной и балетной травмы ЦИТО. Нами предложена многоуровневая программа подготовки специалистов в области спортивной медицины. На это потребуется, соответственно, четыре года (для подготовки бакалавра спортивной медицины), затем еще два и вот он, магистр спортивной медицины, и, наконец, еще три года обучения с присвоением квалификации "спортивный врач". Приток специалистов должен быть из тех, кто знает теорию и методику спорта. Пока же на кафедрах мединститутов весь цикл дисциплин, включая физиотерапию, восстановительную медицину, спортивную медицину и лечебную физкультуру, составляет порядка 46 часов.
РГ: Вы полагаете, что отсутствие квалифицированных спортивных врачей сдерживает развитие спорта высших достижений?
Смоленский: Увы, именно так. Но беда не только в этом. Нужно срочно менять взгляды тренеров на подход к тренировке. Спортивный наставник в XXI веке должен быть соответствующе подготовлен. Потому что, к сожалению, из-за незнания даже в детском спорте очень часто форсируются тренировки, мы даем детям чересчур много нагрузок. Очень неосторожно относимся к человеческому материалу, по-прежнему уповая на огромную страну, пребывая в неком имперском состоянии. Никак не можем из него выйти. Теряем способных на ходу и особо не расстраиваемся: нас же миллионы, найдутся еще таланты. Однако находятся все реже и реже. Теперь спорт - не та единственная область, где можно относительно быстро добиться успеха, преуспеть. Далеко не все тренеры это понимают. А с помощью квалифицированных спортивных врачей они поняли бы это гораздо скорее.
РГ: Хотите сказать, что несем потери еще на ранних стадиях из-за косности?
Смоленский: Я бы не сказал, что тренеры - косные. Они, к сожалению, недостаточно образованы в некоторых областях, и это в первую очередь связано с отсутствием специального образования. Хотелось бы упомянуть, что выпускники ГЦОЛИФКа 60-80 годов с успехом работают за рубежом и крайне востребованы, но, как вы понимаете, им далеко за 50-60. Взаимодействия между наукой и тренерами по существу нет. У нас огромное количество тренеров, не имеющих специального образования. Они пришли в спорт "Кулибиными", талантливыми, но не имеющими специальной подготовки. В Москве еще ничего, а вот в регионах… Если даже имеют высшее образование, то о взаимодействии с наукой, со спортивными врачами - никакого представления.
РГ: И такое отставание, начинающееся с детского спорта, сильно сказывается и на сборных?
Смоленский: Я считаю, что отставание лежит в самой системе подготовки. Ведь смысл спортивной медицины не только в углубленном медицинском обследовании спортсменов. Его можно проводить в любом хорошо оснащенном лечебном заведении.
РГ: А в чем еще?
Смоленский: В ежедневном врачебно-педагогическом контроле. Это называется оперативный и текущий контроль. Помимо спортивного врача рядом должен быть физиолог, биохимик, психолог - команда специалистов, обеспечивающих подготовку спортсменов и все это должно работать в on-line режиме.
РГ: Помню, со сборными раньше ездили комплексные научные бригады под аббревиатурой КНГ.
Смоленский: Они есть и сейчас, но в редуцированном, сокращенном виде. Во взаимодействии работали ВНИИФК, кафедры специализации и медико-биологических дисциплин ВУЗов физической культуры, а также ряд научно-исследовательских институтов системы Академии медицинских наук. Но постепенно их роль снижалась. И очень здорово, что на недавнем заседании Совета при Президенте России по физической кульутре и спорту Дмитрий Анатольевич Медведев обратил внимание и на многие вопросы, о которых мы как раз с вами и беседуем. Думаю, что решение этих вопросов поможет в медико-биологическом и научно-методическом обеспечении физкультуры, спорта, в том числе и спорта высших достижений. Ведь медицинская служба трудилась на наших спортсменах еще в 1950-е, с первых Олимпиад. Подходила к этому очень серьезно и везла с собой такое серьезное научное оборудование, что даже специалисты медицинской комиссии МОК поражались. Кстати, и один из первых международных спортивных конгрессов по спортивной медицине прошел в Москве. И вот теперь бросаемся в погоню.
РГ: Несет ли медицина ответственность за полусокрушительное поражение, которое потерпели в Ванкувере?
Смоленский: Почему полусокрушительное? Сокрушительное. Конечно. За то, что страдают медицинское сопровождение, восстановление, контроль и отбор. Отсутствуют научно обоснованные методики оценки функционального состояния спортсменов. Сегодня с секундомером, замечательным инструментом всех времен и народов, спорт не построишь. Нужны новые технологии. Это центр восстановления, on-line реабилитация, динамический контроль физических кондиций, в том числе биохимический мониторинг. Должна проводиться бесконечная работа по подбору объема нагрузок.
РГ: Спортсмены от этого, простите, не офигеют?
Смоленский: Прощаю. Нет. Спортсмены у нас офигевают от обилия тренировок, в которых иногда нет толку. Что мы их гоняем? Куда ни посмотришь, они все время на учебно-тренировочных сборах. Что, канадцы, занявшие первое место на Олимпийских играх в Ванкувере, все время на учебно-сборочных сборах?
РГ: А китайцы?
Смоленский: Население Китая приближается к 1,3 миллиарда. Спортсменов - целая армия. Ну, нет у нас больше 280 миллионов. Но с помощью науки, медицины мы можем помочь отобрать из 140 миллионов россиян ту сборную, которая достойно выступит на Олимпийских играх. Но в подготовке лучших участвует вместе с тренером новый формат специалистов: бакалавр спортивной медицины, магистр спортивной медицины, спортивные врачи и целый ряд других специалистов: тренер по физической подготовке, массажист, психолог, диетолог, а также специалисты КНГ. Это основной костяк команды. Они должны быть с национальной сборной постоянно. И нет сомнения в том, что их тесное взаимодействие позволит вернуть утраченные позиции отечественного спорта.
РГ: Андрей Вадимович, у меня вполне конкретный вопрос. Успеем ли в этом плане помочь нашим олимпийским сборным в олимпийском Лондоне в 2012-м и в Сочи в 2014-м?
Смоленский: Моя точка зрения: при сегодняшнем положении - к Лондону проблематично. Но мы все-таки движемся вперед, и к Сочи жду больших перемен.