Второй квартал нынешнего года не переломил тенденцию, связанную с движением капитала, ровно год оно не меняет своего направления. Вот и нынче их отток из России вновь превысил приток. Однако повода для паники, на мой взгляд, это не дает.
Предварительный отчет ЦБ о платежном балансе во втором квартале зафиксировал явление, которое могло бы вызвать прилив патриотической радости у тех, кто считает отток или приток капитала индикатором состояния национальной экономики (а таковых немало даже среди экономистов). Чистый отток капитала (без учета операций органов госуправления и Центробанка), который в последнем квартале прошлого года приближался к 20 млрд долл., а в начале нынешнего даже "зашкалил" за эту отметку, теперь снизился примерно вдвое - до 9,9 млрд. По отношению к ВВП эта утечка составила довольно скромные 2%, что соответствует среднему долгосрочному уровню за период с 1995 года, начиная с которого и ведутся более-менее корректные квартальные наблюдения за размерами ВВП.
Правда, при более тщательном рассмотрении нетрудно увидеть за этим сокращением влияние сезонного фактора. Во втором квартале всегда заметно растут выплаты за границу средств, учитываемых в текущих операциях, - в виде процентов и дивидендов, начисленных иностранным инвесторам и кредиторам по итогам предыдущего года. Поэтому, даже несмотря на сохранение крайне благоприятных условий торговли, счет текущих операций сжался. Соответственно, у предприятий осталось меньше средств для размещения в зарубежных активах, что обусловило сокращение вывода капитала по серым схемам, через фиктивные внешнеторговые сделки и невозвращение на родину выручки от экспорта.
Вместе с тем в течение последних трех месяцев на капитальных потоках сказались и другие, содержательные, независимые от времени года факторы. Их как минимум четыре.
Во-первых, отметим обозначившийся после довольно длительного перерыва рост зарубежных корпоративных займов, который можно увязать с возобновлением инвестиций крупными нефтегазовыми и инфраструктурными монополиями. После посткризисного сокращения, а затем примерно годовой стабильности в апреле - июне внешняя корпоративная кредитная задолженность российских компаний снова стала расти, составив на 1 июля 226,3 млрд долл. (без учета размещенных за рубежом облигаций и обязательств перед зарубежными собственниками - последние учитываются в платежном балансе как прямые инвестиции). Внутренние корпоративные кредиты наших банков также растут довольно быстро. Однако еще скорее банки в последнее время наращивают "розничные" кредиты населению.
Во-вторых, понемногу расширяется привлечение зарубежных займов самими банками, что вполне предсказуемо в условиях, когда темпы кредитования начинают если не опережать рост денежной массы, то хотя бы приближаться к нему.
Тут стоит заметить, что значительный вклад банковского сектора в приток капитала или по крайней мере в сокращение его оттока наблюдались и раньше, в частности в последнем квартале 2009 года, а также во 2 - 3 кварталах прошлого года. Но тогда он отражал процесс "развалютизации" средств на счетах клиентов банков и перевод их обратно в рубли, "бегство" от которых произошло во время кризиса 2008 года. Именно этот процесс, т.е. попросту говоря, возвращение средств, выведенных в валюту во время кризиса, приводил в эти периоды к суммарному чистому притоку или, точнее сказать, создавал иллюзию такого притока. Валюта снова скупалась в резервы ЦБ, откуда она и была получена, а на счетах банков образовывались громадные избыточные рублевые ресурсы, которые им попросту некуда было деть (свой вклад в этот процесс вносил еще и крупный бюджет того времени).
Сегодня процесс "дедоларизации" счетов и вкладов в основном завершен, по линии бюджета также идет связывание, а не вброс дополнительных рублей. Так что избыток банковских резервов ушел в прошлое. Возможно, скоро будет ощущаться их дефицит, который банки, вероятно, покроют притоком средств из-за рубежа.
В-третьих, увеличилась "сдача" наличной валюты населением. Поток этот прервался было зимой в связи с возникшей курсовой неопределенностью, но последовавшее затем укрепление национальных российских денег развеяло сомнения в их прочности. В целом степень наличной "валютизации" сейчас уже практически докризисная.
И, наконец, в-четвертых, заметно растут легальные инвестиции россиян за границей, во втором квартале они составили почти 21 млрд долл. - почти вдвое больше, чем год назад, или примерно 4,6% ВВП. Куда они там направляются, в какой мере репатриируются затем на родину под видом зарубежных инвестиций и почему зарубежным инвестициям отдается предпочтение перед внутренними - тема отдельного разговора.
Общие соображения сводятся к тому, что российским предпринимателям можно было бы не вкладывать сбережения в высокоэффективные экономики Виргинских о-вов и Кипра, а увеличить импорт в Россию. Мешают всему этому исключительно неблагоприятные условия для бизнеса и коррупционный фон. На самом деле такие инвестиции - это еще и своеобразный "резервуар" - какая-то часть этих денег потом пробежит в иностранных инвестициях в Россию, к тому же не надо забывать, что значительная доля прибыли в стране концентрируется у компаний, зависящих от внешнеторговой конъюнктуры. В условиях быстрого повышения экспортных цен отток капитала стал скорее следствием большого профицита текущего счета при относительно умеренных интервенциях ЦБ, позволявшего курсу рубля практически свободно укрепляться исходя из рыночной конъюнктуры. Экспорт и валютная выручка росли в конце прошлого года и в начале нынешнего настолько быстро, что инвестиции и импорт просто не поспевали за ними и деньги оставались во всевозможных "налоговых гаванях", не торопясь возвращаться на родину. Валюту было просто некому продавать тут в таком количестве и, стало быть, незачем ввозить.
Несмотря на продолжавшийся отток капитала, Банку России в начале нынешнего года все же пришлось "приложить руку", чтобы удержать рубль от чрезмерно быстрого укрепления. Интервенции, составившие за полугодие 23 млрд в долларовом эквиваленте, в первом квартале шли по нарастающей - от 800 млн в январе до 5,4 млрд в марте. Разительное отличие от конца прошлого года, когда регулятор, наоборот, притормаживал темпы девальвации рубля, продавая валюту из резервов, стало следствием огромного притока валюты по торговым операциям, за которым стояла подорожавшая нефть. В дальнейшем курс рубля находился уже в более-менее равновесном состоянии и интервенции регулятора были стабильны - на уровне 4 млрд долл. в месяц. Причем практически все они пришлись на так называемые "целевые" покупки, с помощью которых ЦБ, очевидно, резервирует валюту для предстоящего пополнения Резервного фонда минфина.
Тем не менее реальный (скорректированный на разницу в темпах инфляции в разных странах) курс рубля быстро рос в январе - июне и обновил все достигнутые ранее максимумы. Так называемый "эффективный" курс (по отношению к корзине валют торговых партнеров России, учитываемых пропорционально их весу в торговле с нами) вырос за полгода на 8%, а по отношению к предкризисному "пику" 2008 года - на 6,6%, а к доллару - соответственно на 11,8 и 14,6%. Последнее, кстати, означает, что с поправкой на инфляцию за эти три года доллар сегодня стоил бы (в ценовых условиях июля 2008 года) всего 20 руб. 40 коп. Столь быстрое укрепление национальной валюты, хотя отток капитала и позволил его несколько смягчить, все рано создало проблемы, потребовавшие вмешательства регуляторов.
Нормальна ли нынешняя ситуация с движением капитала? Ведь на уровне массового сознания господствует точка зрения, что приток капитала благо для страны, а отток - бедствие. Самое удивительное, что в тот или иной момент это так и есть.
Прежде всего заметим, что в условиях, когда наш ЦБ практически перешел на гибкий курс рубля и сильно ограничил интервенции по удержанию его номинальных значений на тех или иных рубежах, чистый отток капитала просто идет за текущим счетом платежного баланса. Так что требовать одновременно и профицита торгового баланса (и текущего счета), и притока капитала невозможно. Капитал уходит из страны не только потому, что оставаться ему тут становится "невыносимо тяжело" из-за неважного делового климата, но и из-за простого превышения сбережений ее жителей над возможностями эффективно инвестировать тут в ее основной капитал или прирост запасов. По абсолютным размерам утечки капитала (включая и накопление резервов Центробанка, которое выполняет ту же функцию - транспортирование за рубеж избытка внутренних сбережений) Россия сегодня 5-я в мире. Так примерно и должно быть, исходя из размеров экономики (6-я экономика мира) и положения в мировой торговле - нефтеэкспортер, которому "наука прописала" иметь сбережения на случай ухудшения конъюнктуры или истощения минеральных запасов. Впереди России по объемам "утечки" три страны-донора, опережающие ее и по всем прочим экономическим размерам - Китай, Япония и Германия (две другие - США и Индия - напротив, импортеры капитала), а также избыточно богатая Швейцария. Не самая плохая компания, согласитесь.
А вот избыточного импорта капитала, т. е. его чистого притока, многие страны с развивающимися рынками в нынешней ситуации всячески стараются избежать. Еще не вполне оправившаяся от последствий кризиса мировая экономика слегка напоминает футбольное поле, где мяч - это избыточные сбережения нефтеэкспортеров и восточноазиатских экономик, а каждый из игроков зорко смотрит, чтобы этот мяч не попал в его ворота. Принять этот приток означает сократить текущий счет своего валютного баланса путем сокращения экспорта и увеличения импорта, а значит, поддержать чье-то производство расширением своего спроса.
Что будет с потоками капитала дальше, во второй половине года? Наиболее вероятный, на наш взгляд, сценарий - укрепившийся реальный курс продолжит стимулировать импорт если не инвестиционный, так хотя бы для начала потребительский, это сожмет торговый баланс и текущий счет и уменьшит вывозимый избыток валюты. Возможно, конечно, и наоборот - усиливающаяся утечка капитала не даст рублю укрепляться и импорт вместе с инвестициями продолжат стагнировать.