Этот разговор с автором "Белорусского вокзала" Андреем Сергеевичем Смирновым состоялся накануне самого ожидаемого события Выборгского фестиваля "Окно в Европу" - первого публичного показа его нового фильма "Жила-была одна баба".
Российская газета: Как я понимаю, первый выход режиссера с новым фильмом на публику всегда - по ощущениям нечто отдельное. А тут - возвращение на авансцену спустя...
Андрей Смирнов: В субботу я буду стоять на сцене кинотеатра в качестве режиссера игрового кино после, скажу так, продолжительного перерыва. В последний раз со мной это было ровно 31 год назад. Конечно, мне любопытно, чем эта встреча закончится. Не стану сейчас рассказывать, с чем эта "режиссерская пауза" была связана, и чем она была заполнена.
РГ: Да, о ней в другой раз будет случай поговорить, а сейчас о том, как долго зрел замысел, с какими сложностями было связано возвращение в профессию?
Смирнов: Честно говоря, мне не впервой возвращаться. Еще в самом начале своей творческой биографии, после вольной экранизации малоизвестного рассказа Юрия Олеши "Ангел", я крепко получил по башке, и тогдашний министр культуры мне без обиняков пообещал: "Мы тебе поможем сменить профессию".
РГ: И почти помогли.
Смирнов: Помогли приобрести несколько других профессий... Кинодраматурга, киноактера, театрального режиссера...
РГ: Ну хорошо, а как возник замысел "Бабы", картины о тамбовском восстании в пору Гражданской войны?
Смирнов: Исподволь. Сначала был интерес к фабуле. Стал читать доступные мне книги по истории Гражданской войны. Советские, разумеется. А других в открытом доступе у нас не было. Что меня тогда поразило и, можно сказать, сразило: понятно было, что война унесла море жизней, сломала несметное число судеб, а все это так и не нашло в советской литературе - как исторической, так и художественной - сколько-нибудь подробного отражения. Только и рассказывалось о славных подвигах красных и жалких амбициях белых. А ведь то был один из главных узлов российской истории. После установления советской власти довольно скоро выяснилось, что крестьянство в своей массе было против большевиков. Многочисленные восстания следовали одно за другим. И только благодаря жесточайшему террору Ленину удалось подавить его сопротивление.
РГ: Перед тобой стоял выбор: дать историческую хронику с участием исторических персонажей Тухачевского, Антонова, или сосредоточиться на судьбах частных персонажах?
Смирнов: Нет. С самого начала я имел в виду участь безвестного человека.
РГ: Почему - баба?
Смирнов: Потому, что на ней держится семья, дом... И только через ее хождение по мукам можно более или менее полно рассказать об участи страны.
РГ: Замысел, как я понимаю, выкристаллизовался в прошлом веке. А как шла работа над сценарием?
Смирнов: Трудно, с большими перерывами. Первая часть была вчерне написана до конца прошлого тысячелетия. А вторая - в 2004-м.
РГ: За сим начался другой сюжет - поиски денег на картину?
Смирнов: Государство дало чуть больше четверти бюджета. Остальное - частные вложения. Отдельная благодарность Альфреду Коху. Он нам сам очень помог и сумел привлечь к помощи нам своих друзей.
РГ: Но ведь на этом точку в истории фильма ставить рано. Я имею в виду участь "Бабы" в нашем прокате.
Смирнов: Да, это тоже драматический сюжет. За время, пока вызревала и снималась картина, радикально изменилась публика. Это невозможно не заметить. Об этом мне так или иначе дают понять прокатчики. Да я и сам это понимаю. И все-таки надеюсь... Тем более что за дело проката взялся такой ответственный профессионал, как Сергей Сельянов.
РГ: А как складывается фестивальная судьба картины?
Смирнов: Почти никак. Вот только спасибо Выборгу. Также стало известно, что фильм включен в конкурс Монреальского фестиваля. Я не обольщаюсь относительно тамошнего успеха. Я понимаю, в чем проблема моего фильма. Он - и не мейнстрим, и не артхаус. Он - где-то посерединке.
РГ: Как и Выборгский фестиваль, по моим наблюдениям. Удачи твоему фильму - завтра и во все последующие дни.