Часто длинными, долгими, одинокими зимними ночами сижу я у какого-нибудь камелька и размышляю: "Уважаю ли я Михаила Ефимовича Швыдкого?" И, глядя на танцующий огонь, каждый раз отвечаю сам себе: "Уважаю, и очень. А как же его можно и не уважать?"
Неправильный тон я взял. Ироничный, ёрнический. А все почему? По привычке. Мы ж все чаще спорим не с идеями, которые высказывает человек, а с самим человеком. Нравится нам человек - кажется, что и идеи у него чудесные. Не нравится - так и идеи никуда не годны. (Кстати, по такому же принципу мы чаще всего и голосуем, но это отдельная тема).
А тут другая ситуация. Я действительно уже несколько десятилетий отношусь к Михаилу Ефимовичу Швыдкому с невероятным почтением. Мы не то чтобы друзья, но многолетние соседи по жизни, и такое соседство мне очень нравится. Я даже им горжусь.
Являясь не только автором, но и читателем "РГ", я, разумеется, читаю и колонки Швыдкого, причем с интересом. Но вот прочел я последнюю колонку Швыдкого и обнаружил в себе явное несогласие. Бывает же так: человека любишь, а с точкой зрения его не соглашаешься.
К чему же призывает уважаемый автор? "...для того чтобы защитить искусство и художника как от произвола чиновников, так и от охлократии, власти толпы в сфере культуры целесообразно вернуться к идее создания наблюдательных советов как важнейшего инструмента сотрудничества государства и гражданского общества".
Что же такое наблюдательный совет? Ссылаясь на опыт европейских стран, Михаил Ефимович отвечает на этот вопрос: "Наблюдательные советы формируются из видных общественных деятелей, представителей политических партий, мастеров культуры, представителей тех бюрократических ведомств, которые отвечают за положение дел в отрасли. Они ежегодно рассматривают результаты деятельности коллектива, их творческие, просветительские, финансово-экономические аспекты и один раз в определенный период (три, четыре, пять лет) обсуждают возможность продления контрактов с руководством".
Как говорится, задумаемся над прочитанным. В первой цитате промелькнула мысль о том, что у нас есть "гражданское общество". Мне представляется такой вывод немного преждевременным. Оно у нас пока только строится, и я чего-то не убежден, что его строительство надо начинать именно с создания наблюдательных советов.
Дорогой читатель-друг, когда вы читаете слова: видные общественные деятели... представители политических партий... представители тех бюрократических ведомств, которые отвечают за положение дел в отрасли.., вы конкретно кого представляете? Какие лица? Я тут сам попробовал пофантазировать, и меня мои фантазии не вдохновили, честно говоря.
Я вспоминаю, как уже очень пожилой академик Лихачев пришел на концерт в Московскую консерваторию. Я видел, как он хотел незаметно занять свое место, не получилось. Зал устроил ему овацию, все встали... Дмитрию Сергеевичу даже пришлось стеснительно раскланиваться.
Вы знаете хотя бы одного человека, которому бы сегодня устроили такую овацию? На мой взгляд, в области культуры у нас нет сегодня безусловных авторитетов. Я уж не говорю про политические партии или бюрократические ведомства...
Из кого тогда будем наблюдательные советы собирать? Из тех людей, чье мнение не является безусловным авторитетом? Как вообще все это будет происходить? Будут приходить дяденьки при галстуках и тетеньки "при халах" и объяснять худруку и коллективу, что так, а что не так?.. К кому они будут приходить? К выдающемуся дирижеру Марку Горенштейну? К великим режиссерам Захарову и Фоменко? Или к тем, кто помоложе, вроде Евгения Писарева, и им объяснять, как жить и чего делать?
Да, в советские времена, например, при Таганке был такой наблюдательный совет. Но он занимался только одним: отстаиванием спектаклей Любимова перед властью. Представить себе, что Борис Можаев или Андрей Вознесенский "рассматривают результаты деятельности" Таганки, невозможно даже в страшном сне.
Я понимаю и разделяю волнение Михаила Ефимовича. Вот ведь какие трагические слова он пишет: "По действующему трудовому законодательству учредитель имеет право уволить руководителя любого ранга и статуса - Любимова, Горенштейна или Табакова - без всяких объяснений". Ужасный ужас, кошмарный кошмар, и искренние респект и уважуха Швыдкому за то, что он его обнародовал.
Ситуация категорически неправильная, и ее надо менять. Но не ограничивая права худруков, а, наоборот, всячески их расширяя.
Михаил Ефимович лучше меня знает, что все - без исключения!!! - великие театральные режиссеры были диктаторами. Невозможно себе представить существования какого бы то ни было совета, скажем, при Завадском, Товстоногове или Гончарове.
Раньше при худруках формально существовали худсоветы. Первый спектакль по моей пьесе "Кладбищенский ангел" в театре Ленинского комсомола принимал такой худсовет, в него входили выдающиеся актеры, и на обсуждении Марк Анатольевич дал возможность каждому высказаться. Но все прекрасно понимали: решение принимает он и никто другой. Я поставил несколько спектаклей в Маяковке и могу засвидетельствовать: Андрея Александровича Гончарова до сих пор называют там "Хозяин".
Мне кажется, что когда Михаил Ефимович пишет: мол, любой мастер, работающий с коллективом художников, диктатор только на репетициях, он лукавит. Кому как не Швыдкому знать, что театр - это такой мир, который не делится на до и после репетиций. Худрук - хозяин этого мира. По-другому не бывает.
Сняли в Москве почти подряд Арцибашева, Галибина и Любимова потому, что они не нравились труппе. Понятно, что это повлекло за собой цепную реакцию. И вот уже в оркестре выдающегося дирижера нашей страны Марка Горенштейна оркестранты пишут письма в инстанции: не нравится им их дирижер. Мне кажется, что интеллигентнейшему министру культуры Александру Авдееву пора стукнуть кулаком по столу и объяснить: в театре ли, в оркестре ли решающую роль играет личность. Бесконечные "разборки" между коллективами и худруками приведут к тому, что мы будем терять театры и оркестры.
В творческом коллективе не может быть демократии и даже вертикали власти. В нем возможно только то, что Марк Анатольевич Захаров называет "добровольной диктатурой". И если у нас нет законов, защищающих худруков, то это проблема законодателей.
Руководитель театра ли, оркестра ли не нуждается ни в каких наблюдательных советах. Если он хочет, чтобы ему кто-нибудь советовал, советчиков он отыщет себе сам.
Если ситуация с руководством государственных учреждений культуры печальна (а она явно печальна), надо думать над тем, как ее изменить, не затрагивая интересов руководителей этих самых учреждений. Дело не только в том, что наблюдательный совет скорее всего превратится в цензуру. И не только в том, что у нас мало людей, которые пользуются абсолютным уважением всех.
Главное, что художнику нужна свобода. Потому что соловьи не только не поют в клетке, но и не размножаются.