Миледи из "Трех мушкетеров" и длинноногая невеста журналиста Фандора в "Фантомасе" Милен Демонжо всегда была эталоном французской красоты и "гламура". С актрисой накануне ее 75-летнего юбилея встретился наш корреспондент.
Российская газета: Милен недавно вышла ваша шестая по счету книга - "Киномемуары". А первой была "Харьковская сирень"...
Милен Демонжо: В ней я рассказала о моей матери Клавдии Трубниковой. Она родилась в Харькове в семье инженера-железнодорожника. Во время Гражданской войны совсем девчонкой вместе с родственниками через Дальний Восток и Китай добралась до Ниццы на юге Франции, где я и появилась на свет.
РГ: Если не ошибаюсь, лет десять назад вы уже рассказывали о своей жизни в кино...
Демонжо: Это так. То была автобиографическая повесть "Секреты выдвижных ящиков", которая охватывает период вплоть до 1967 года. В "Киномемуарах" - речь о том, что было после. Кстати, не исключено, что эта книга выйдет в России. Сейчас идут переговоры с одним издательским домом.
РГ: Итак, ваши корни российско-украинские...
Демонжо: Действительно, и те, и другие, если учитывать, что мама была подданной Российской империи, а Харьков ныне - украинский город. Кстати, теперь там бываю каждый год на Международном фестивале короткометражных фильмов, названном в память о моей матери "Харьковской сиренью". Я же являюсь его пожизненным почетным президентом. Не скрою - почетно и приятно.
РГ: Как вам сам фестиваль?
Демонжо: Набирает обороты, известность. Тем более после того, как в этом году вместе со мной в Харькове побывали мои друзья Пьер Ришар и Жан-Поль Бельмондо.
РГ: Жан-Поль был один или с молодой итальянкой Барбарой Гандольфи?
Демонжо: Вдвоем. Что бы ни говорили про Барбару злые языки, обвиняя ее в небескорыстной связи, по всему видно, что они любят друг друга. Главное, что Жан-Поль по-настоящему счастлив с ней.
РГ: Милен, как вы стали актрисой?
Демонжо: В отрочестве, лет до 14, я буквально не вылезала из кинотеатров. Порой смотрела в день по три-четыре фильма. И тому была причина: страдала от косоглазия. Дети же, как известно, жестоки, и надо мной постоянно издевались в школе. Из-за этого не было подруг, а кино было своего рода отдушиной. Потом мне сделали операцию, и все изменилось.
РГ: История о превращении гадкого утенка в лебедя...
Демонжо: Что-то в этом роде. Вскоре мне предложили фотосъемки для рекламы, и я стала успешной фотомоделью. Далее шло как по накатанному: поступила в актерскую студию, начала сниматься. Первым режиссером, которому приглянулась, был, кстати, эмигрант петербуржец Леонид Могий. Мне было 17, а лента называлась "Дети любви". Затем было еще несколько фильмов средней руки. Качественный перелом произошел через пару лет в "Салемских ведьмах": после него я стала "vedette" - "звездой".
РГ: В свое время вас сравнивали с Брижит Бардо. Обе блондинки. Обе с характером.
Демонжо: Так оно и было. Высокие, светловолосые, красивые. К тому же мы родились под одним знаком - Весы. Она - 28 сентября, а я - 29-го. Мужчины во Франции тогда делились на тех, кто бредил Брижит, и тех, кто предпочитал меня. Что касается француженок, то Бардо они недолюбливали из-за ее ярко выраженной сексуальности. Короче, ревновали. Ко мне же относились поспокойнее. Может быть, не видели такую уж опасную соперницу.
РГ: А вы между собой соперничали?
Демонжо: Нет, дружили. И сейчас общаемся. Часто обмениваемся письмами. Я восхищаюсь тем, что Брижит делает для защиты "братьев наших меньших". Она - экстраординарная, отважная женщина. Я, как могу, поддерживаю ее.
РГ: Как у нее со здоровьем?
Демонжо: Не очень. Ей сложно передвигаться. Ведь Брижит отказалась сделать операцию на тазобедренном суставе, хотя я ее всячески уговаривала, ссылаясь на собственный опыт. Меня ведь прооперировали по идентичному диагнозу лет десять назад, и проблема была снята.
РГ: У вас дома всегда было много животных. Говорят, даже лев.
Демонжо: То был каприз моего мужа Марка. Где-то в середине 70-х годов тогда популярнейшая газета "Франс - суар" пригласила группу актрис, в том числе меня, на фотосессию в зоопарк замка Туари, недалеко от Парижа: там родились львята. После съемок владелец зоопарка, расщедрившись, предложил в подарок одного крохотулю. Я отказалась. Когда об этом узнал Марк, то настоял на том, чтобы я вернулась в Туари за львенком. Его назвали Борисом. Правда, позже львенок оказался львицей и прожил у нас восемь месяцев до тех пор, пока, играя, не прокусил мужу предплечье. Пришлось, отдать в зоопарк.
РГ: Какие фильмы, где вы снимались, вам дороже?
Демонжо: Несомненно, "Салемские ведьмы" - блестящая, немного театральная лента, "Здравствуй, грусть!" по роману Франсуазы Саган. С большой теплотой вспоминаю свою роль Миледи в "Трех мушкетерах", а также режиссера Дино Ризи, у которого я снялась в ленте "Любовь в Риме". Это - уже не говоря о культовом киносериале, посвященном Фантомасу. РГ
Вашей партнершей по "Салемским ведьмам" была Симона Синьоре, не так ли?
Демонжо: Симона, несомненно, выдающаяся, редкая актриса, но с точки зрения человеческой... Когда я с ней познакомилась, Симона начала терять женскую красоту, комплексовать по этому поводу, выпивать. Казалась несчастной, обиженной и вымещала злость на окружающих. Особенно на молодых девушках, а мне тогда не было и двадцати.
РГ: Это тогда произошла история с черной икрой?
Демонжо: Да. 5-килограммовую банку икры Симоне Синьоре и Иву Монтану подарили в посольстве СССР, они в то время были близки к Компартии. Так вот, желающих полакомиться икрой выстроили в очередь. Симона взвешивала на весах порции и, вручая, объявляла стоимость деликатеса. Мы настолько были поражены, что безропотно отдавали деньги. Дикая история, но так оно было.
РГ: В "Фантомасе" вы играли вместе с Луи де Фюнесом. Говорят, он был человеком неуживчивым.
Демонжо: А вот у меня были с ним прекрасные отношения. На тех съемках Луи не был еще суперпопулярным, да и со здоровьем у него было все в порядке. Большая умница, выдумщик и хохмач. Мы проводили на съемках много времени вместе, я могла часами его слушать. Надо учесть, что слава к нему пришла поздно - ему было уже под 50. А до этого - безденежье, мелкие роли.
РГ: А Жан Маре?
Демонжо: Был такой фильм - "Будущие звезды". На нем-то я и познакомилась с Жаном, а также с Брижит Бардо. Маре играл роль учителя пения, я - его ученицы, а Брижит танцевала. Жан был отзывчивым, чудесным человеком и хорошим другом.
Вместе мы ездили в 1960 году в Москву на кинофестиваль. Жан пользовался огромным успехом у московской публики. Особенно у группы экстравагантных молодых людей, которые ходили за ним по пятам...
РГ: Многие годы у вас связаны с семьей Сименонов. С кем раньше познакомились, с писателем или с его сыном Марком?
Демонжо: С отцом. Во время Каннского кинофестиваля, кажется, 1959 года немецкий актер Курт Юргенс взял меня с собой в гости на виллу писателя и его жены на Лазурном берегу. Вечер удался. Жоржу я приглянулась, и последовало предложение на время фестиваля пожить на вилле. Когда я рассказала об этом знакомому, хорошо знавшему писателя, тот схватился за голову и закричал: "Ни в коем случае! Он затащит тебя в постель!". Тогда-то я узнала, что Жорж Сименон был охотником до женского пола, наверное, еще похлеще, чем Доминик Стросс-Кан, и скоренько ретировалась.
Так получилось, что в тот вечер у меня случайно порвалась бретелька платья, на что Жорж Сименон сказал: "Есть такая примета: если это происходит с девушкой в чужом доме, то рано или поздно она туда вернется замужней женщиной". Так оно и произошло. Спустя восемь лет на съемках музыкального фильма "Ищите идола", звуковую дорожку которого составляли песни Шарля Азнавура, я познакомилась с Марком. К счастью, он не унаследовал отцовский сверхтемперамент.
РГ: После, как я понимаю, вы встречались с писателем по-родственному. Говорили о литературе?
Демонжо: Неоднократно. Кстати, он очень любил Толстого, Гоголя, Чехова. Из разговоров с ним я поняла, что писать надо как можно проще, понятнее. Только тогда можно задеть людей за живое. Об этом всегда помню, когда берусь за перо.
РГ: С Марком вы прожили больше 30 лет, вплоть до его смерти - за год до второго тысячелетия. О его болезни - алкоголизме - книга "Ловушка", которую вы написали вместе с врачом Изабель Соколофф.
Демонжо: К проблеме мы подошли с двух точек зрения: с моей - как женщины, любящей и рикошетом страдающей от недуга близкого человека, и ее - медика-нарколога. Кстати, книгу, скорее всего, в недалеком будущем переведут на русский.
РГ: После затишья, пришедшегося на конец прошлого столетия, вы снова на экране.
Демонжо: Люблю сниматься. Большой успех пришелся на комедийные ленты "Кэмпинг-1" и "Кэмпинг-2", "36, Набережная Ювелиров" с Жераром Депардье. Особенно довольна сотрудничеством с режиссером Инером Салемом. Это ленты "Под крышей Парижа", "Если ты умрешь, я тебя убью".
РГ: Милен, была ли судьба к вам благосклонна?
Демонжо: В детстве - нет. Затем, скорее всего, да. В личной жизни из-за болезни Марка, которого я очень любила, хватало и вершин, и оврагов. А сейчас... Главное - быть чем-то увлеченной, сохранять любопытство по отношению к окружающему миру и уметь получать удовольствие от таких, казалось бы, простых и вечных вещей как дерево, земля, цветы. Люблю проводить время на старой ферме в Нижней Нормандии, которую приобрела не так давно. Там всего этого хватает.
РГ: Где встречаете юбилей?
Демонжо: На съемочной площадке в Бордо. Снимаюсь в ленте режиссера Сандрин Ре "Прогулка Люси". Главную роль исполняет Сандрин Боннер, а я - ее матери. Сложные отношения, психология. Есть что играть.
РГ: Отметите шампанским?
Демонжо: Я бы предпочла рюмку водки!