К концу будущего года "Анжелика Франсуаза", "Антуанетта Шарлотта", "Геацинт Жанна" и "Дениз Давид" навсегда покинут северную башню собора Парижской Богоматери и, не исключается, будут... преданы огню.
Уточним: речь идет о колоколах, носящих имена святых, которые было решено к 850-летнему юбилею знаменитейшего на весь мир Нотр-Дама заменить на новые. Возникает вполне логичный вопрос: а стоит ли это делать, как-никак они верой и правдой прослужили более чем полтора столетия, и многие их считают частью национального культурного наследия.
Настоятель собора и инициатор проекта Патрик Жакен считает, что стоит. И приводит веский аргумент: "Мы хотим вернуть Нотр-Даму его прежний голос".
Дело в том, что до 1789 года на обеих башнях собора было 20 колоколов, которые обладали неповторимым звучанием. Однако во время Великой Французской революции их сняли. Причем 19 переплавили на пушки, и лишь один, самый большой, басовитый "Бурдон Эммануэль", сработанный еще в 1681 году, по счастливой случайности избежал этой печальной участии. Революционеры его конфисковали, но не успели отправить в печь, а в 1802 году по требованию Бонапарта Наполеона "Бурдон Эммануэль" был водружен на прежнее место - под своды южной башни собора.
Что касается четырех колоколов со звучными именами, то они были отлиты и размещены на северной башне в 1856 году по настоянию Наполеона III, который таким образом отметил крещение своего сына в Нотр-Даме. Но вот в чем загвоздка: работу литейщика Гийома Бессона, исполнившего заказ, никто из специалистов филигранной или качественной не считал ни тогда, ни тем более сейчас. Не то звучание.
Старые колокола заменят на десять новых: восемь разместят на месте прежних четырех на южной башне, и еще один рядом с "Бурдоном Эммануэль" на северной.
"Российская газета" связалась с Филиппом Паккаром, продолжателем рода Паккаров - лучших французских колокольных дел мастеров с конца XVIII века , который ныне владеет семейной мастерской. Хотя пока не решено, кто получит контракт по литью колоколов, многие полагают, что, скорее всего, он достанется именно Паккару.
РГ: Вы, как профессионал, разделяете мнение о том, что "северные" колокола надо менять?
Филипп Паккар: Несомненно. Они изначально были не хороши. И дело не в том, как их отливали. Дело в погрешностях формы и профиля колоколов, а это не исправить. Нужны новые. Естественно, старейший "Бурдон Эммануэль" останется на своем месте - он идеален. Насколько мне известно, новых будет девять разного размера и с разными "голосами". Так что это позволит воспроизводить дореволюционное звучание собора Парижской Богоматери.
РГ: Но откуда известно, как тогда звучали колокола? Ведь магнитофонов-то не было...
Паккар: В архивах, в том числе известного архитектора XIX века Южена Виолле-ле-Дюка были обнаружены чертежи тех сгинувших в горниле Великой Французской революции колоколов. Диаметр, вес, конфигурация, другие особенности. То есть задача выполнимая.
РГ: Как вы относитесь к полемике вокруг замены колоколов?
Паккар: Всегда есть недовольные. Но ведь меняют-то колокола не только на лучшие, но и те, которые помогут вернуть аутентичный с исторической точки зрения колокольный звон. Иного способа этого добиться просто не существует.
РГ: С тех далеких времен изменилась ли технология литья колоколов?
Паккар: В основном все осталось как было и раньше. Сложность заключается как в самой методике литься, так и в том, как придать колоколу нужную ноту, "настроить" его таким образом, чтобы он звучал чисто. В этом деле главное - огромный опыт, накопленный поколениями мастеров.
РГ: А металл тот же?
Паккар: Да. Сплав. Бронза с добавлением олова.
РГ: Сколько колоколов прошло через руки Паккаров?
Паккар: Многие сотни. К примеру, тот который находится на колокольне собора Святого Сердца на вершине Монмартрского холма. Он самый большой во Франции. Между прочим, наши карильоны есть и в России: года три назад они были установлены в двух церквах в окрестностях Санкт-Петербурга.