Это до чего ж надо было довести народного артиста России, профессора, режиссера, который ставит на крупнейших сценах мира, чтобы он поставил оперу Рихарда Вагнера про проблему, которая ему самому не дает много лет спокойно спать, жить, работать. Покоя ему не дает, короче говоря.
Чтобы посмотреть на то, как один из самых знаменитых оперных режиссеров впервые в России поставил раннее произведение Вагнера, надо сначала пройти сквозь строй полупьяных людей около пивного бара, потом войти в огромный небоскреб, охраняемый милицией, потом, что особенно трогательно, миновать киоск, продающий рубашки (мы в оперный театр идем, не позабыли?), и после этого попасть в зал, первые ряды которого отрезаны, дабы было где разместиться оркестру, а ударник - тот и вовсе сидит в ложе, потому что больше ему места нет. (К слову замечу, что оркестром руководит не кто-нибудь, а знаменитый дирижер, народный артист России Владимир Понькин.)
Нет, я очень хорошо понимаю Дмитрия Бертмана (а о нем и о его последней премьере "Запрет на любовь" и речь). В конце концов, у режиссера есть, в сущности, только одна трибуна - сцена его театра. Вот Бертман с нее и кричит, кричать в разных чиновничьих кабинетах нет у него больше сил.
Оказывается, композитор Вагнер не сразу понял, что ему надо создавать огромные музыкальные полотна, и грешил по молодости комическими операми. Бертман ведь чего любит? Бертман любит поставить что-нибудь такое, чего до него никто не ставил никогда, интересно ему быть первооткрывателем. Рихард Вагнер - автор комической оперы, не правда ли, звучит?
Сюжет оперы, как и положено в комедии, незамысловат. Пересказывать я его не буду - не люблю я чужие либретто пересказывать. Скажу только, что герои хотят построить прекрасный Дворец Счастья, в котором можно петь, веселиться и любить друг друга. Злые силы им, понятно, мешают, но также понятно и то, что правда торжествует.
Опера - это вам не детектив, в ней не сюжет главное. Главное, что вместе со своим соавтором по спектаклю, замечательным хореографом Эдвальдом Смирновым Бертман создает очень живое и смешное действие. Вообще слышать смех на опере мне приходилось не так уж часто, как думаю, и вам, дорогие читатели. Как всегда у Бертмана артисты не только блестяще поют, но и очень точно играют. В операх Бертмана - всегда! - действуют живые люди, которым просто удобнее петь, а не разговаривать, а так - они ничем от нас с вами не отличаются. В опере много действующих лиц, поэтому я не перечисляю артистов, я просто кричу им "Браво!" - и за вокал (в котором я мало что понимаю), и за актерское мастерство, (в котором понимаю чуть больше, я бы очень хотел, чтобы в моих спектаклях драматические актеры существовали так, как они существуют в операх Бертмана).
Критики разберут спектакль, как им и положено, скажут что-нибудь умное про неизвестного Вагнера, про "ключ, который нашел Бертман к этой опере", про музыкальность, зрелищность и прочие умные вещи. Подозреваю, что найдут они какие-нибудь изъяны, поскольку Бертман ставит очень живые оперы, то в них, при желании, можно изъяны отыскать. Дай Бог критикам здоровья - если бы не они, то кто бы нам тогда рассказывал про искусство пусть и не всегда понятно, но зато по-умному?
Что касается меня лично (если вдруг кому интересно), то я просто получал на спектакле удовольствие. Понимаете, да? Вот смотрел и радовался - редкое, надо сказать, ощущение при посещении театра сегодня.
Спектакль начинается с того, что народный артист Владимир Понькин встает на дирижерский пульт с дрелью и начинает ею дирижировать. Даже пару раза включает ее, звук дрели вплетается в ткань музыки Вагнера, должен сказать, весьма органично. На сцене то и дело появляются рабочие в современных оранжевых касках, а в финале опускается занавес, на котором - фасад строящегося театра "Геликон-Опера".
Бертман был бы очень плохим режиссером, если бы он поставил спектакль о том, что он никак не может построить здание для своего театра. Это я для пущей эмоциональной интриги написал, что спектакль про это. Бертман - очень хороший режиссер, и он поставил спектакль о том, что если люди хотят построить Дворец Счастья, то они его построят. И если люди хотят танцевать, петь, веселиться, наконец, любить, им невозможно в этом помешать, потому что таково их естество, а естество человеческое никакими чиновничьими указами-приказами не победить.
Но сквозь музыку Вагнера, сквозь поразительную декорацию и костюмы австрийского художника Хартмута Шоргхофера нет-нет, да и прорывается крик режиссера: дайте мне уже, наконец, построить мой Дворец Счастья! Не для себя прошу, не квартиру себе строю - оперный театр, в который буду приглашать людей.
История строительства нового здания "Геликон-Оперы" многострадальна. Началось строительство, потом вдруг прервалось. Бертман начал поход по коридорам власти. Коридоры вели наверх, Бертман по ним шел, убеждал. Убедил. Строительство продолжается. Стопроцентной уверенности в том, что здание, как обещают, сдадут через год, - нет.
"РГ" писала в свое время об удивительной постановке Дмитрием Бертманом оперы Давида Тухманова (да-да, того самого, который оказался еще и замечательным оперным композитором) "Царица". Премьеру давали в переполненном зале Большого Кремлевского дворца. Сегодня оперу играть негде - ждем новое здание. Ждут нового здания уникальные замыслы Дмитрия Бертмана. И мы зрители - ждем. А строительство все идет и идет. Постоит немножко. И опять идет.
И выдающийся режиссер, которого приглашают на постановку лучшие оперные театры мира, каждый день ездит на стройку. Он считает: трудится ли на ней обещанное количество рабочих или нет. А когда их работает слишком мало, он опять идет по кабинетам. И так уж который год. Выдающийся, повторю, режиссер, создавший на крошечной сцене Дома культуры медработников один из лучших оперных театров.
Страшно, что театр не достроят. Страшно, что, достроив, передадут здание какому-нибудь другому режиссеру, более приближенному к власти. А Бертман вот как-то не успел нужными знакомствами обзавестись - работа слишком много времени отнимала, понимаете ли...
Эта боль иронией прорывается в спектакле "Запрет на любовь". И эта боль, прикрывающаяся иронией, для меня, наверное, самое главное в последней премьере "Геликон-Оперы". Потому что не знаю как кто, а я лично более всего в искусстве ценю исповедальность. У нас вообще с искренностью в последнее время напряженка, так хоть на сцене увидеть.
В последнее время в театре происходило слишком много бесстыдств, вспомним хотя бы изгнание из Театра на Таганке Любимова его учениками. И все это забывалось, а значит, едва ли не становилось нормой. И поэтому так хочется, чтобы все, от кого это зависит, сделали так, чтобы достойный человек и замечательный режиссер Дмитрий Бертман наконец открыл новое здание своего театра.
Между прочим, нам на радость.