Число "13" стало для Театра им. Евгения Вахтангова поистине счастливым. В 1913 году студенты молодого актера, уже прославившегося как лучший педагог по "системе" Станиславского, образовали "Студию Вахтангова". 13 сентября 1920 года они влились в большую мхатовскую семью под именем Третьей студии МХТ. 13 ноября 1921 года - день премьеры "Чуда святого Антония" Метерлинка - стал днем рождения нового театра.
Смерть учителя (Вахтангов умер в 1922 году) не остановила расцвет нового театрального движения. Трагическое соединилось с праздничным, а "Принцесса Турандот", которую в голодной Москве ставил умирающий художник, стала символом тех парадоксов, которые закрепились в культурном сознании под нестрогим, но всеми ощутимым понятием "вахтанговское". Прикоснуться к энергии этих парадоксальных совмещений попытался нынешний художественный руководитель театра Римас Туминас вместе с режиссерами Анатолием Дзиваевым, Владимиром Ереминым, Владимиром Ивановым и Алексеем Кузнецовым.
Они сочинили "Пристань" как подарок для великолепных актеров вахтанговской сцены. Туминас придумал жанр и форму - поминальная месса. Нынешние мастера играют роли, сыгранные когда-то их великими предшественниками или так и не сыгранные до сих пор на этой сцене, роли, о которых они мечтали или специально придумали для юбилейного представления. Знаменитый хорал "Miserere" ("Помилуй меня, Господи!") Фаустаса Латенаса заполняет собой сцену. Благодаря этим звукам и строгим "аккордам" храмовых стен и лавок (художник Адомас Яцовскис) сцена становится пространством храма, в котором голоса живущих сливаются с душами ушедших.
Первые торжественные "раскаты" "Жизни Галилея" Брехта в исполнении Вячеслава Шалевича, казалось, грозили дать всему вечеру непоправимо серьезный оборот. Но вот - легкий поворот винта, и на смену ему - бравурно и саркастически - вступает рассказ Ивана Бунина "Благосклонное участие", где стареющая певица готовится к благотворительному вечеру гимназистов и едва не умирает от волнения. Юмор, изящество, виртуозность и самоирония - эти свойства знаменитой вахтанговской школы Галина Коновалова продемонстрировала с неподражаемой легкостью. А ведь особый голос этой актрисы, которая старше самого театра, впервые расслышал и заставил зазвучать Римас Туминас.
"Гимназисты" уносят ее на руках. И так же - на руках - потом будут нести великую Юлию Борисову (грандиозно - на грани гротеска и высокой мелодрамы - сыгравшую "Визит дамы" Дюрренматта), Василия Ланового, читающего Пушкина, Людмилу Максакову, сыгравшую еще одну Графиню в своей жизни - на этот раз из "Игрока" Достоевского.
Шквал оваций провожал их всех, но, кажется, лишь однажды зал (а это - буквально вся театрально-кинематографическая Москва от Валентина Гафта до Никиты Михалкова) не выдержал и разразился аплодисментами прямо на выходе актера. Юрий Яковлев элегантно и тихо вышел в рассказе Ивана Бунина "Темные аллеи", и первые его слова зазвучали так невыразимо просто и совершенно, что сжалось сердце. Красота внезапной встречи с женщиной, которую он любил, чувство безвозвратности, холодная ясность старости, хрупкость счастья - все было сыграно с такой тихой, пронзительной простотой, что никакие котурны, никакие знаки театральной славы здесь бы не прошли.
Но праздник театральности - щемящий и дерзкий - продолжился. Владимир Этуш сыграл оценщика Соломона в пьесе Артура Миллера "Цена". Точная, рассчитанная как музыкальный пассаж, мелодия еврейской речи, феноменальный юмор Экклезиаста, соединяющий любовь к жизни и щемящее чувство ухода, - все это было сыграно Этушем за несколько минут сценической жизни.
Звучит взволнованное "Miserere", молитва обо всех живых и мертвых, и на огромном шелковом полотнище, бьющемся как парус на ветру, всплывают лица: лики рыцарей и мучеников театра. Мансурова, Орочко, Гриценко, Симонов, Ульянов. И первый - Вахтангов. Плач по театру, которого уже никогда не будет, шелест времени, уносящего лица и голоса, праздник театра, пребывающий в актерах, радость и надежды на новые роли сошлись на "Пристани", чтобы собрать силы для нового плаванья.