Практически всю эту неделю на Гайдаровском форуме министры, предприниматели, политики и эксперты обсуждали контуры новой экономики. Ею Россия должна ответить на те риски, которые несут нашей стране проблемы в мировой экономике.
Этот разговор мы решили продолжить с нашими экспертами - главным экономистом Фонда экономических исследований "Центр развития" Валерием Мироновым, директором департамента стратегического анализа ФБК Игорем Николаевым и финансовым аналитиком Антоном Сафоновым.
"Длинные" деньги от народа
РГ: Для новой экономики нужны "новые" деньги. Но глава Сбербанка Герман Греф предупредил, что в ближайшие годы из-за кризиса внешний рынок не сможет, как раньше, быть источником инвестиций в Россию. Значит, что надо искать деньги на долгосрочные проекты внутри страны. Кроме пенсионных накоплений, что еще может дать "длинные" инвестиции? Может, Резервный фонд, тем более, что Минфин собирается его увеличивать?
Миронов: "Длинные" деньги появляются, когда есть доверие людей к экономической политике: чтобы не было обвала рубля, большой инфляции и так далее. Тогда россияне смогут вкладывать свои сбережения в банковские депозиты класть деньги не на год, как сейчас, а на 5-10 лет. Но тут еще нужно, чтобы и уровень жизни рос. У людей должна быть возможность позволить себе откладывать деньги. Но пока необходимо капитал привлекать и из-за рубежа. Без него на данный момент никак.
Николаев: К сожалению, Резервный фонд нам еще понадобится для того, чтобы выполнять взятые ранее, в годы кризиса, социальные обязательства, по оборонным расходам, на строительство инфраструктуры для Олимпиады и Чемпионата мира по футболу. Поэтому тот резерв, который уже и так небольшой, нам еще пригодится. Так что источником инвестиций он вряд ли сможет быть.
В связи с этим нужно постараться простимулировать рост частных инвестиций. А это можно сделать за счет правильно направленных бюджетных средств в те сферы, которые дают больший мультипликативный эффект. Тогда траты частного бизнеса увеличатся. Речь идет об инфраструктуре: жилищной, транспортной, энергетической и так далее. Это, кстати, поднимет и внутренний спрос.
Сафонов: Источников длинных денег, то есть долгосрочных инвестиций, не так много на внутреннем рынке. Одним из основных является как раз пенсионная система, еще одним могли бы стать государственные займы на внутреннем рынке, но здесь необходимо учитывать не очень высокую емкость нашего рынка.
И здесь я согласен с коллегой, источником должны стать иностранные инвестиции. Но для этого необходимо значительно повышать инвестиционную привлекательность страны. Использовать же Резервный фонд в текущей экономической ситуации недопустимо, поскольку это "финансовая подушка" на случай возможного кризиса.
РГ: Как все-таки заставить раскошелиться бизнес, который весь прошлый год выводил деньги из России.
Миронов: На самом деле, отток капитала из страны - это деньги не каких-то крупных корпораций, как Газпром, например. Это деньги мелких предприятий. По каким причинам они это делают, непонятно. Видимо, не верят в то, что здесь будут нормальные условия для ведения бизнеса. Поэтому они покупают квартиры в Лондоне, страхуются в Праге и так далее. Так что тут надо не заставлять раскошеливаться бизнес, так как крупные корпорации и так это делают, а создать для небольших компаний условия для хорошей работы в России. Не нужно их обкладывать коррупционным налогом, не утомлять постоянными проверками и, вообще, облегчать процедуру открытия своего дела.
РГ: Но если наша главная надежда все-таки иностранные инвестиции, то, как их "завернуть" в Россию? Как ситуация с оттоком и притоком будет развиваться в этом году?
Николаев: Нужно не создавать дополнительных препятствий. Например, снижать политические риски, которые неизбежны в период выборов. А также уже пора от слов переходить к делу. Если вы боритесь с коррупцией, то боритесь по существу. А то из стороны сторону шарахаемся, а должного продвижения здесь нет.
В этом году, скорее всего притока капитала не будет, так как это процесс инерционный. Нереально, что сразу все изменится. Хотя отток будет в меньших масштабах, чем в 2011 году. Примерно несколько миллиардов долларов еще могут утечь.
Сафонов: В первую очередь, необходимо улучшать инвестиционный климат в стране, поскольку капитал из страны убегает из-за неблагоприятных условий. Ситуация улучшится, когда снизятся политические риски, то есть через несколько месяцев после президентских выборов. Тогда вполне возможно, что капитал вновь будет возвращаться в Россию.
Миронов: Да, в этом году отток капитала будет меньше, потому что сильная утечка в прошлом году была связанна с неопределенностью с выборами и постоянными демонстрациями. Так что уже через полтора месяца станет все понятно. Отток капитала, конечно же, не прекратится, но его станет в два раза меньше.
Созидательное разрушение
РГ: Что нового должно быть в "новой экономике" России?
Миронов: Рецепты - те же, здесь особо ничего нового нет. Это экономика, где, прежде всего, есть сильный несырьевой экспорт. Потому что наш внутренний рынок хоть и восьмой в мире, но, тем не менее, спрос на высокоразвитую обрабатывающую промышленность на нем ограничен в силу устаревших технологий.
Поэтому нужно выходить на мировой рынок и торговать не только сырьем и металлами, но и продукцией обрабатывающей промышленности. И здесь нам поможет вступление во Всемирную торговую организацию. Тогда мы сможем использовать судебный механизм ВТО для того, чтобы выходить на внешний рынок. Это нам позволит увеличить темпы экономического роста с 3-4 процентов до 5-6 процентов. А потом с помощью новых доходов мы сможем перейти к инновационной экономике. То есть поддерживать какие-то разработки, которые у нас есть, но деньги туда пока не вкладываются.
Николаев: Я вижу новую экономику с двух сторон. С одной, прежде всего, она должна быть восприимчива к инновациям, где новые технологии являются движущей силой. Но это произойдет только в том случае, если будет достаточно высокий уровень конкуренции в экономике страны.
С другой стороны, новая экономика должна быть с высоким уровнем доверия между населением и бизнесом. Но наша экономика пока, к сожалению, отличается низким уровнем такого доверия. Вот смотрите. Ставится определенная задача: например, повысить производительность труда. Это очень правильная и обоснованная цель, но в итоге она будет недостижима. А все потому, что пока в нашей стране существует низкий уровень доверия, о котором я говорил.
Сафонов: Рано пока говорить про новую экономику, сначала нужно разобраться в нынешней. А она сильно запутана. Напомню, что в 2011 году ВВП вырос на 4,2 процента, но радоваться этому пока рано. Добиться этого удалось не за счет основных для экономики отраслей, которые показали неплохой рост в 2010 году, а сильного роста тех отраслей, которые в этом периоде не развивались или развивались очень слабо. В частности, это сельское хозяйство, строительство и сектор услуг.
Например, за девять месяцев 2011 года, согласно оценке Росстата, ВВП в рыночных ценах в сельскохозяйственном секторе, в охоте и лесном хозяйстве вырос на 9,1 процента, тогда как в 2010 году этот показатель снизился на 12,1 процента. В то же время прирост ВВП замедляется в сегментах добычи полезных ископаемых, в обрабатывающих производствах, в сфере распределения электроэнергии, газа и воды, в оптовой и розничной торговле и других отраслях. Более понятна картина станет, когда Росстат опубликует данные в целом по году, но вряд ли ситуация кардинально улучшится.
Тем временем, Россия все еще чрезвычайно зависима от цен на нефть, и, соответственно, от стабильного развития основных потребителей нефтегазовых ресурсов. Если они не будут расти, то не будет и основы для модернизации экономики, поскольку для смены модели необходимы значительные затраты и существенное снижение темпов роста на несколько лет.
РГ: Греф отметил: для того, чтобы перейти к новой модели экономики, нужны стимулы, то есть непопулярные на первый взгляд реформы. Но не сказал какие. Что это за реформы?
Миронов: Когда мы вступим в ВТО, то на первом этапе ряд отечественных предприятий в обрабатывающей промышленности не смогут выдержать конкуренции с импортной продукцией, которая станет дешевле. Это будет связано со снижением импортных пошлин на лекарства, часы, машиностроение и так далее. Даже может дойти до того, что закроется, например, АвтоВАЗ. Так что на первом этапе вступления в ВТО мы можем потерять часть производств.
В связи с этим необходимо позаботиться о людях, которые останутся без работы: перевезти их в новые районы, дать недорогой кредит, найти жилье и трудоустроить. А параллельно создавать заново предприятия, ориентированные на новые сектора. Вот это будет тяжелый период, но его необходимо пройти, так как на старых мощностях мы далеко не уйдем.
Переходный период будет длиться около 7 лет. И за это время нужно подготовиться к тому, что пошлины будут снижаться. Кстати, этот переход увеличит приток иностранного капитала, потому что иностранцы будут строить у нас предприятия и производить продукцию свою и нашу. В общем, это можно назвать "созидательным разрушением".
РГ: Что нам может помешать создать новую экономику?
Николаев: Для начала может помешать отсутствие понимания, что будет являться новой экономикой. Да и просто складывается впечатление, что нет большого желания к такому переходу, так как можно было уже давно сформировать эту новую экономику.
Миронов: Если во власти будут преобладать интересы тех, кто хочет сохранить текущее состояние дел, то могут возникнуть проблемы с ратификацией соглашения по ВТО. И это в итоге помешает развитию новой экономики. Так же может помешать нежелание испортить отношение с народом. Так как на первых парах недовольных будет много. В идеале, нужна партия, которая бы защищала интересы новой экономики. Чтобы она продвигала новые предприятия для захвата внешних рынков. Но такой партии сейчас в парламенте нет.
РГ: Сколько времени потребуется на создание новой экономики в нынешней ситуации?
Николаев: Это период не краткосрочный и даже не среднесрочный. Но я думаю, что промежуток в 5-7 лет - это достаточное время для того, чтобы хотя бы в основных своих контурах новая экономика была создана.
Миронов: Пошлины будут снижаться в течение семи лет в большинстве секторах. И если мы за это время наладим новое производство, после этого срока можно будет сказать о начале другой экономики.