Кто вам сказал, что наша жизнь - игра? Герман? И вы поверили? Читайте "Пиковую даму". Александр Сергеевич вам расскажет, чем все это кончается.
Конечно, это был другой мир: высшее общество, светская жизнь, котильоны, георгиевские кресты "за храбрость в боях" и проигранные в карты имения. Одним словом - кавалергарды. С каким восхищением писал о них уже классик нашего времени в "Батальном полотне":
"...Следом дуэлянты, флигель-адъютанты, блещут эполеты,
Все они красавцы, все они таланты, все они поэты".
С ними любой красотке легко и радостно мазурку танцевать. И закружиться в вихре. Раз вся наша жизнь - игра, так была не была... Однако послушайте, что дальше Герман говорит: "Сегодня ты, а завтра я! Так бросьте же борьбу, ловите миг удачи. Пусть неудачник плачет". Вдумайтесь, s.v.p. , дамы и господа, товарищи и гражданочки. Если эта установка считается правильной, если ей охотно следуют, то мы живем в сумасшедшем доме. Кстати, это интересная идея. Почему бы не перенести действие "Пиковой дамы" в дурдом?
Совсем не уверен, что именно так рассуждал один из лучших театральных режиссеров нашего времени, Лев Абрамович Додин, но что-то похожее, наверно, пришло ему в голову, тем более что нынешняя российская действительность как нарочно соответствует заветам Германа. Ловкачи и проныры хапают миллионы, а значительная часть российского населения, так называемые неудачники, прозябают в бедности и "клянут свою судьбу".
И первым делом Лев Додин ставит на середину сцены железную кровать, к которой прикреплена планшетка, где ныне медперсонал записывает температуру больного, давление, лекарственную схему, количество и время уколов и прочие занимательные подробности.
Эта кровать главенствует на сцене, куда бы ни переносилось действие - в Летний сад, в дом старой графини, в спальню Лизы, в квартиру Нарумова, в роскошную залу, в которой проигрывают и выигрывают полноценные конвертируемые царские рубли. Это значит, чтоб зритель не забывал, где все происходит, и происходит ли в действительности или в больном воображении Германа. Стены и палаты больницы в пастельных тонах. Вся одежда действующих лиц, какого бы они ни были пола и звания (кроме Лизы и Полины) - в тех же тонах. Правда, довольно часто большинство действующих лиц надевают белые халаты и белые шапочки, и уже не разберешь - то ли это Томский, Елецкий, Чекалинский или просто врачи и санитары. Даже во втором действии, когда стены больницы раздвигаются и на заднике возникают силуэты флорентийских садов Боболи и итальянские скульптуры, все равно пастельный цвет доминирует. Лишь однажды на кровать Германа кладут яркое зеленое покрывало, символизирующее зеленое сукно всех казино мира. На это покрывало Герман и мечет свои знаменитые три карты - тройку, семерку и пиковую даму, которую он по ошибке принимает за туза. То есть ощущение, что мы наблюдаем настоящий дурдом, зрителя не покидает.
Я все это так подробно рассказываю, чтобы показать, как Лев Додин экономно, спокойно, без воплей, надрыва и буйства природы достигает нужного эффекта. Правда, не забывайте, что все время присутствует музыка Чайковского, которая сама по себе значит очень много.
Существует старый анекдот, который называется "месть по-французски". Француз, посмотрев в кинотеатре какой-то модный детектив, выходит из зала и видит, что его недруг только что купил в кассе билет на этот фильм. Француз, мило улыбаясь, говорит: "Привет, Жан. Хорошее кино. Кстати, убил шофер". Вот я чувствую себя такой же сволочью, как этот французик, но не могу не поведать читателям совершенно гениальную режиссерскую находку Льва Додина. "Пиковую даму" ставили сотни раз на сцене разные режиссеры, сняты несколько фильмов, и каждый раз знаменитая сцена прихода мертвой графини к Герману трактуется примерно так: ночь, мрак, дикий порыв ветра распахивает дверь или окно, страшно до ужаса - и мертвая графиня в черном мрачно сообщает Герману загадку трех карт. Что происходит у Додина? Герман лежит на кровати накрытый белой простыней, и к нему в палату деловито, буднично входит графиня в белом халате. Но шествует она не как грозный призрак, а как главврач советской больницы: важная дама, грудь вперед, преисполненная достоинства руководителя медицинского учреждения. Проверяет на планшетке данные о самочувствии больного и уж потом, как бы нехотя, называет три карты.
Я несколько увлекся деталями, чтобы показать, как последовательно и целеустремленно Лев Додин выстраивает модель сумасшедшего дома. И попавшие туда главные герои, Герман и Лиза, обречены быть несчастными. Что же касается других персонажей, то повторяю: про них непонятно - или они друзья Германа и Лизы, или они врачи, медсестры и санитары. Для них это просто место работы. То есть страдают и подвержены ударам судьбы пациенты дурдома. А медработникам - что? Они тут зарплату получают. Словом, по-моему мнению, будь додинская "Пиковая дама" драматическим спектаклем - это был бы шедевр. И другого от него никто бы не ждал. Додин - великий драматический режиссер. Но в данном случае, месье-дам, Додин ставит в Париже оперу. Чур-чур-чур, не ждите от меня рассуждений на вокальные темы, тут я зеленый лопух. Но хочу обратить внимание на специфику жанра. Не все оперы веселые (прошу не путать с опереттами), много опер откровенно трагических. "Князь Игорь" у Бородина терпит военное поражение и попадает в плен. "Печальный демон", у Рубинштейна, "дух изгнанья", летал над грешною землей - какое уж тут веселье? Тем не менее в обеих операх присутствует элемент "развлекаловки". В "Князе Игоре" - половецкие пляски, у Рубинштейна - грузинские песни и тоже, по-моему, какие-то танцы. В Пушкинской "Пиковой даме", написанной суровой прозой, есть сцена, когда при третьем появлении Германа в игорном клубе генералы и тайные советники вскакивают из-за своих ломберных столиков и бегут смотреть, какую карту поставит Герман. На всякий случай, для несведущих сообщаю, что тайные советники по чину выше генералов. Очень почтенные господа, а ведь как мальчишки, вскочили и побежали. Ажиотаж. Великий русский композитор и великий профессионал Петр Чайковский тоже отдает дань оперной специфике. Если кто помнит, второй акт "Пиковой дамы" у Чайковского начинается с пышного бала. Додин все бальные сцены выбрасывает в мусорную корзину. Правда, где-то на заднем плане у него пару раз спели "Мой миленький дружок, любезный пастушок" и "Если бы милые девицы..." , - но это сделано так, походя, чтоб подчеркнуть - в гробу Лев Абрамович Додин видал всю эту "развлекаловку".
В коротком интервью, которое Лев Додин дал мне после генеральной репетиции, он сказал: "Всякая пышность стала расхожим местом" . А вне интервью добавил, что телевизионные пышные великосветские спектакли- развлекаловки - это по ту сторону добра и зла. Тут я с ним абсолютно согласен, - я например, по телевизору смотрю только новости. Но это уже, как говорится, другая история...