Пока даже самые далекие от политики люди испытывают небывалый всплеск гражданской активности, с головой бросаясь в пучину митингов и их обсуждений, театр продолжает жить своей жизнью, как-то откликаясь на всеобщую неуспокоенность или же игнорируя ее. В Театре им. Пушкина вышла премьера спектакля "Великая магия" по пьесе Эдуардо де Филиппо, далекая от каких бы то ни было политических и социальных аллюзий.
Более того, режиссер спектакля Евгений Писарев, сам же исполняющий главную роль, ставит эту прозрачно-философскую пьесу как своеобразный призыв поверить в выдуманную, лучшую реальность, спрятавшись от настоящей.
Незатейливая история о рогоносце Калоджеро, по наущению фокусника поверившего в то, что его исчезнувшая жена Марта спрятана в волшебной шкатулке, разворачивается под жарким солнцем итальянского курорта.
Художник Зиновий Марголин выстроил на сцене огромные белые конструкции, уходящие вверх, напоминающие шезлонги, на которых вольготно расположились безмолвные отдыхающие в купальных костюмах.
Сидя на белых стульчиках, загорая и попивая напитки, все обсуждают личную жизнь Калоджеро, единственного, кто не замечает измены жены.
Атмосфера вальяжной лени и всеобщей сплетни, разлитой в жарком воздухе, нарушается приездом фокусника Отто Марвульи, которого виртуозно играет Виктор Вержбицкий, и его жены и помощницы Дзайры (Вера Воронкова).
Писарев, как режиссер с актерским мышлением, прежде всего, строит спектакль на двух главных мужских ролях. Первый акт вообще стремится превратиться в бенефис Вержбицкого. Кажется, спектакль вовсе не про чванливого и приземленного Калоджеро (таким его играет Писарев в первом акте), а именно про этого трикстера, ловкача, способного не только на классические фокусы с платочками и ножами, но и на "обман" гораздо большего масштаба - например, заставить усомниться в реальности жизни как таковой. Про эдакого взрослого ребенка и одновременно циника, знающего, что после выстрела клетка пуста не потому, что птичка исчезает, а раздавлена вторым дном клетки.
Второй же акт, события которого происходят спустя четыре года, на передний план выдвигает Калоджеро, изменившегося до неузнаваемости.
Теперь это не самоуверенный и успешный человек, а почти сумасшедший, от которого отказываются его собственные родственники. С всклокоченными поседевшими волосами, в пижаме и халате, он так и ходит со шкатулкой в руках, не решаясь открыть ее. Когда же появляется Марта (Анастасия Панина), исчезнувшая с любовником четыре года назад, и открывает ему правду, Калоджеро сознательно отказывается в это верить, оставшись в своей иллюзии. Иллюзии, которая хоть и состарила его, но сделала глубже. Он стал смешон внешне, но полноценнее внутренне.
Большинство зрителей на ура встречают всяческие трюки, которых в спектакле немало, овациями одобряют смешные сцены и актерские удачи (в спектакле задействована огромная часть труппы, перечислить всех в пределах статьи невозможно), а в финале, как, видимо, и предполагалось режиссером, покидают зал в легкой задумчивости.
Режиссер признается, что в первую очередь ориентируется на публику.
Это извечный вопрос: начать говорить на доступном каждому языке, чтобы быть понятым наверняка, или продолжать разговаривать на своем собственном, приобщая и приучая к нему зрителя. Писарев честно выбирает первое.
Одним из трюков фокусника Отто Марвульи в спектакле был эффект преумножения аплодисментов - хлопает один, а кажется, что целый зал.
Для этого у него была специальная машинка. Уже на поклонах во время зрительских аплодисментов актеры в шутку включают ее, и раздается дополнительный шум оваций. Надо сказать, от этой невинной шутки становится как-то не по себе, потому как происходящее начинает напоминать одну и ту же, вероятно, тоже записанную, реакцию публики в юмористических передачах, идущих сегодня по всем каналам. Всем, кто работал над спектаклем, остается радоваться, что он и без этого имеет успех, и прибегать к подобным мерам ему не нужно, во всяком случае, пока.