Правительство и эксперты прорабатывают направления "налогового маневра". Вчера тема налогообложения стала главной на совещании по экономическим вопросам у главы государства.
Пока, правда, окончательная позиция ведомств не сформулирована. Но в числе прочего идет дискуссия и о введении налога на роскошь. К ней готов подключиться и бизнес, рассказал "РГ" президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин.
Александр Николаевич, как полагаете, может ли введение налога на роскошь решить еще одну обсуждаемую проблему - несправедливой приватизации 1990-х годов?
Александр Шохин: Это не совсем так. Во-первых, говорить о налогообложении сверхпотребления нужно в комплексе с остальными налоговыми инициативами. Вариант "налогового маневра", который обсуждается минфином и минэкономразвития, включает и рост нагрузки на газовый сектор, и повышение акцизов для ряда товаров, и налогообложение роскоши, и ряд других тем, нередко не относящихся к чисто налоговым. Мы поддерживаем позицию о нецелесообразности повышения нагрузки на бизнес, особенно в части обязательного социального страхования. В целом предложенные параметры "налогового маневра" достаточно давно обсуждаются, и есть высокая вероятность формирования по ним консолидированной позиции государства и бизнеса.
Во-вторых, в отличие от остальных налоговых предложений, налогообложение роскоши будет носить не фискальный, а скорее социально ориентированный характер. В-третьих, мы не предлагаем вводить налог на роскошь. Вариант с повышением ставок налогов и акцизов в отношении "роскошного" имущества эффективнее. Но это лишь базовые предложения к дискуссии, которая ведется на площадке РСПП.
Возвращаясь к приватизации - а чем тогда плоха идея налога на доходы, полученные от приватизации госимущества по заниженной цене?
Александр Шохин: Тем, что она трудновыполнима - и юридически, и практически. С момента приватизации прошло слишком много времени. А даже для особо тяжких преступлений срок давности ограничен пятнадцатью годами. Кроме того, сегодня многие владельцы приватизированных в 90-е годы компаний - это добросовестные приобретатели, в том числе миноритарные акционеры, уплатившие "полную цену" за активы. Некоторые приватизированные компании вообще прекратили существование. И как вы в этом случае будете "отбирать" тех, кому предъявить налог на доходы, полученные от приватизации госимущества по заниженной цене? А самое главное - изъятие из компании средств на компенсацию недополученных государством денег при проведении приватизации с высокой степенью вероятности скажется на величине инвестиционных программ, на объемах добровольных социальных инвестиций бизнеса. И мы получим обратный эффект.
Поэтому мы предлагаем своего рода "общественный договор".
И в его рамках облагать "роскошное" имущество?
Александр Шохин: Это лишь один из пунктов фискальной части "общественного договора". Но для начала разберемся с терминами. Налог на роскошь - общее понятие, предполагающее, что увеличивается нагрузка на сверхпотребление, а не название нового вида налога. Нам же нужна система стимулирования инвестиционной активности. Нецелесообразно просто взять - и повысить нагрузку на и без того ограниченную инвестиционную активность граждан. Не стоит облагать налогом доходы от ценных бумаг, банковских вкладов, особенно если деньги вложены на срок более года. Нельзя распространять рост нагрузки на средний класс - налог "на роскошь" не должен стать налогом "на достаток".
При определении роскоши следует, видимо, ориентироваться на максимальное пороговое значение в Москве, Санкт-Петербурге, других крупных городах, а не на среднее по стране. Возможно использовать несколько контрольных показателей - например, уровень доходов, стоимость и тип имущества. Например, дорогой квартирой на Тверской может владеть и пенсионер. И нагрузка на него не должна увеличиваться. А привязка только к стоимости недвижимости - это намного более "уязвимый" критерий для этих категорий граждан.
Как избежать этих рисков?
Александр Шохин: Мы считаем, что использование уже существующих налоговых инструментов в данной ситуации эффективнее введения специального налога. Надо выбрать простые в администрировании варианты, а не пытаться облагать налогом плохо учитываемые вещи, а также товары, приобретение которых может быть перенесено за границу. Теоретически вместо дифференциации налога на недвижимость может быть введен, например, налог на имущество, стоимость которого превышает 100 миллионов рублей, включая недвижимость, транспортные средства, драгоценности, антиквариат и прочее с дифференцированной ставкой в размере до 0,5 процента от его цены.
Оптимальным вариантом может быть дифференциация уже существующих налоговых ставок. Повышенная ставка для городской квартиры может применяться, например, начиная с площади 150 кв. м на человека, для загородного дома - 300 кв. м. Вариант минэкономразвития с 1000 кв. м нам, конечно, больше нравится, хотя, похоже, что там метры считаются не на человека, а в целом. При этом должно учитываться не только количество собственников, но и человек, зарегистрированных в данной квартире. Можно ограничиться введением двух ставок налога на имущество, уплачиваемых с рыночной стоимости недвижимости, отличающихся на порядок.
А как быть с земельным налогом?
Александр Шохин: По нашим расчетам, земельный налог с физических лиц по повышенной ставке надо начислять с участков, превышающих 50 соток на человека, и исходя из рыночной цены земли. Налог должен касаться только лиц, обладающих ими на праве собственности, праве постоянного (бессрочного) пользования или праве пожизненного наследуемого владения. При этом целесообразно предусмотреть возможность выведения из-под повышенных ставок налога земель сельскохозяйственного назначения даже при наличии строений на этих участках, при условии, что земля используется "по профилю". И освободить от него индивидуальных предпринимателей, которые используют землю для ведения бизнеса.
А как же яхты, люксовые авто и самолеты?
Александр Шохин: Для сверхмощных автомобилей возможно введение более высокой ставки транспортного налога. Можно ввести дополнительную позицию - для автомобилей мощностью свыше 400 л.с. Но владелец экологически чистой машины, причем экологичной в соответствии с жесткими европейскими, а не российскими нормативами, должен платить меньше, например, благодаря использованию понижающего коэффициента.
Что касается, самолетов, вертолетов и яхт, то их владельцев сначала надо стимулировать, чтобы они регистрировали все это в России, а не за рубежом. Один из вариантов - упрощенная процедура получений разрешений на полеты для бизнес-авиации. Нечто подобное можно придумать и для яхт, и лишь потом брать с тех, что, например, длиннее 30 м, повышенные ставки налога. Но есть и другие варианты.
Может, просто ввести прогрессивную шкалу подоходного налога?
Александр Шохин: Такой вариант обсуждается. Предлагается, например, ввести прогрессивную шкалу с двумя ступенями. При превышении порога годового дохода, скажем, в 5 миллионов рублей, с суммы превышения налог берется по ставке 20 процентов. При этом с доходов менее или равных прожиточному минимуму в конкретном регионе ставка налога может быть снижена до 6 процентов либо вообще не взиматься. Но здесь велики риски "утечки человеческого капитала" за рубеж. И массового возвращения к "серым схемам" в оплате труда, особенно в условиях высокого роста нагрузки в рамках обязательного социального страхования.
Предположим, один из этих вариантов будет принят. Где гарантия, что собранные налоги пойдут на социальные проекты? Это как-то законодательно надо закрепить?
Александр Шохин: Не факт, что требуется "целевое" закрепление направлений расходования таких денег. Вопрос в эффективности бюджетных расходов.
Однако хочу обратить внимание на то, что вторая часть "общественного договора" (этот термин лучше "налогового маневра") должна быть посвящена стимулированию социальной активности бизнеса. По данным различных исследований, более 90 процентов крупных, около 80 процентов средних и более 50 процентов малых компаний в России вовлечены в благотворительную деятельность. При этом процент отчислений от прибыли крупных компаний на эти цели превышают аналогичные показатели зарубежных компаний. Необходимо лишь сформировать более гибкую систему стимулов для повышения уровня социальной ответственности компаний. При этом система должна базироваться на принципах добровольности, ответственности, взаимности и сбалансированности обязательств.
Как это сделать? Освободить от налогов расходы компании на благотворительность?
Александр Шохин: Давно пора. И еще - финансирование корпоративных программ социальной направленности. Но только при условии прозрачного расходования средств.
Кстати, когда говорят об инвестициях компаний в образование, всегда думают, что компании готовят кадры исключительно для себя. Это не так. И мы предлагаем вывести из-под налогообложения все имущественные и денежные вложения работодателей в профессиональное образование и обучение без разделения на "своих" и "чужих", предоставить ряд других стимулов. Фактически малый и средний бизнес сможет воспользоваться "образовательными" возможностями крупных компаний, а крупный бизнес получит более качественные комплектующие, сырье, услуги благодаря повышению квалификации работников у поставщиков.
В отношении уже только работников компании надо расширить возможности работодателей направлять средства на добровольное медицинское страхование, на негосударственное пенсионное обеспечение. Например, с 12 до 15 процентов от суммы расходов на оплату труда стоит увеличить предельный уровень затрат на добровольное пенсионное страхование в пользу работников, с 6 до 10 процентов - на медицинское. Неплохо бы разработать механизм зачета страховой премии по добровольному медстрахованию в качестве части взноса по ОМС. Как видите, мы предлагаем разностороннюю программу.
100 млн рублей может стоить имущество, облагаемое по повышенной ставке