Среди ключевых тем фотобиеннале-2012 - "Фотографии кино" и американская фотография.
В частности, обещают показать фотоверсию "Русского ковчега" Александра Сокурова, работы 1930-1950-х годов знаменитого оператора Владислава Микоши, фотографии Бориса Резникова, сделанные на съемках "Гамлета" Козинцева... Среди обещанных хитов также - знаменитый проект Уильяма Кляйна "Нью-Йорк. 1955", за который он получил премию Надара и который не был принят в Америке (в 1950-е, разумеется), съемки криминальных хроникеров для полиции Лос-Анджелеса 1920-1950-х годов ("Искусство архива"), новая версия сказок Перро от Сары Мун ("Черная шапочка")...
К безусловным хитам можно отнести и уже открытую на Остоженке выставку Мартина Парра, снимавшего жаркое лето в английском курортном городке Нью-Брайтоне три года подряд, в 1983-1985 годах. После нее тогда 33-летний репортер проснулся скандально знаменитым. Первыми пришли в состояние крайнего возмущения муниципальные власти и владельцы всякого рода курортных заведений... Мало того, что Парр назвал Нью-Брайтон, чьи песчаные пляжи на самом кончике северо-западного полуострова Виррал выходят прямиком к Ирландскому морю, "последним курортом". В английском это выражение (last resort) означает еще и "последнее средство". В общем, получалось, что сюда прибыли те, кому больше уж и податься некуда. Он еще и подобрал соответствующие сюжеты. Мамаша, растянувшаяся на пузе топлесс прямо у гусениц грязного экскаватора, и ее дочка в розовом платьице, словно в песочнице, ковыряющаяся тут же... Стадион вокруг голубого бассейна, забитый под завязку загорающей, пьющей, едящей, галдящей публикой. Детская коляска посреди зала игровых автоматов, у которых застряла азартная родительница, и малышка, пытающаяся обнять "однорукого бандита". Аккуратный пенсионер с термосом, в кепке и в шерстяных носках домашней вязки, греющийся на лавочке под летним солнцем около кучи придорожного мусора. В общем, не будь эти фотографии цветными, слово "чернуха" просто просилось бы в строку. Но в том-то и дело, что у Парра они насыщены яркими цветами, словно какая-нибудь реклама. Яркая баночка кока-колы, которую поглощает годовалый бутуз под нежным взглядом отца, красная детская соска, которую мамочка, за неимением места, куда ее можно положить, запихнула себе в рот, красные банки кетчупа и не менее красные придорожные столбы, к которым привязаны сетки для мусора (надо ли упоминать, что переполненные?)... В общем, торжество вульгарности и цвета. Собственно, для многих фотографов даже в начале 1980-х эти понятия были почти синонимами. Серьезная фотография должна быть черно-белой, а цвет - это для глянцевых журналов и рекламы. Неудивительно, что и фотографы восприняли вакханалию цвета на снимках "последнего курорта" весьма настороженно. Типа где же тут высокое искусство?
Конечно, Парр не был первопроходцем на пути к признанию цвета. Уже в 1976-м в МоМА прошла нашумевшая выставка Уилья ма Эгглстона, чьи цветные фотографии показывались наравне с черно-белыми, а не только как чудесное техническое достижение. Были работы Шора и Мейеровица, и Парр, говорят, на них ориентировался. Во всяком случае не случайно он выбирает для своей якобы репортажной съемки большеформатную камеру "Плаубел", позволяющую делать цветные снимки 6х7. Но не меньше знаменитых американцев Парра вдохновляла собственная коллекция "скучных открыток" с рекламными видами разных стран. И трудно не заметить, что он просто-таки выворачивает наизнанку рекламную эстетику. Потребление страстно рекламируемых радостей жизни, будь то биг-мак, банка колы или отдых у моря, в его кадрах доведено до абсурда. А жизнерадостная витальность цвета абсурд еще и подчеркивает - жирно и вкусно.
Но ошибется тот, кто поспешит на этом основании объявить Парра мизантропом, отказав ему даже в чувстве юмора. Дело отнюдь не в том, что юмор у него английский. Хотя и тут ему (кстати, любителю улавливать специфику островного британского менталитета) не откажешь в чудесных находках. Чего стоит восхитительный снимок стойких английских старушек, сидящих в полосатых пляжных креслах, укрывшись дождевыми накидками, а то и ... другим креслом! Если человек решил отдохнуть на природе, ничто не может помешать ему в этом. По крайней мере, не дождь и ветер.
Но самое удивительное не это. При всем своем язвительном сарказме по отношению к рекламе Парр умудряется сохранять удивительно трезвый, добродушный, и временами даже поэтический взгляд на своих героев. Печальная мама, усаживающаяся в карусель "Суперджет" с крохой на руках, словно вышла из фильмов Майкла Ли. Бледный рыжий мальчишка, голышом играющий на замусоренном пирсе, в конце которого маячит подъемный кран, неуловимо напомнит "Альбиона" Уильяма Блейка. К слову, в этой серии дети оказываются самыми любимыми героями Парра. Для них этот мир, замусоренный, облезлый, прозаический, еще сохраняет обаяние волшебства или приключения. И кажется, Парр каким-то чудом позаимствовал у них этот преображающий повседневность взгляд. Его "Последний курорт" что угодно, только не летопись суровых будней рабочего класса эпохи Маргарет Тэтчер. Калейдоскоп его снимков, словно волшебный фонарь, преображает скуку и пошлость в оптимистический гимн жизни.