"Неподвижное солнце" - так называется вышедшая в издательстве "Водолей" новая книга стихов филолога, поэта и прозаика Елены Тахо-Годи.
Вы представитель легендарной фамилии, стихи в вашем роду писали многие?
Елена Тахо-Годи: Да, в начале прошлого века даже выпускали домашний журнал "Маяк", куда вся семья писала стихи, рассказы, повести, серьезные и юмористические. Мой двоюродный дед, исследователь творчества Льва Толстого и Михаила Лермонтова, этнограф-кавказовед Леонид Петрович Семенов всю жизнь писал стихи. В 1916 году он сообщал Михаилу Гершензону, вошедшему в историю как инициатор сборника "Вехи", что намерен издать поэтическую книгу. Замысел не осуществился из-за революции. В 1990-е годы выходящий в Нью-Йорке "Новый журнал" напечатал несколько стихотворений на сюжеты казачьих песен. Его младший брат, Сергей Петрович Семенов, под псевдонимом Сергей Аргашев издал в 1924 сборник стихов "Парида" с предисловием Валерия Брюсова. Недавно я опубликовала его письмо к Вячеславу Иванову, которому он, памятуя встречу в Баку, послал эту книгу. И письмо, и книга теперь хранятся в римском архиве поэта.
Елена, на каких правах в столь насыщенной культурными занятиями жизни, как ваша - профессор МГУ, сотрудник Библиотеки "Дом А.Ф.Лосева" - появляются стихи?
Елена Тахо-Годи: Поэзия не является моей профессией, и в этом есть свои плюсы. Если поэта-профессионала не посещает муза, для него это стресс и трагедия, а мне как филологу всегда есть, чем заняться.
Кто были вашими первыми читателями?
Елена Тахо-Годи: Первой моей читательницей (а стихи я пишу с семи лет) была мама - удивительно светлая и чуткая. Что же касается новой книги, то она не состоялась бы без трех человек: Андрея Арьева, соредактора журнала "Звезда", поверившего в мои стихи и прозу и публикующего их из года в год в журнале; без Евгения Кольчужкина, издателя, поэта, лауреата Волошинской премии; без профессора Мичиганского университета Омри Ронена, который за столько верст от Москвы всячески сподвигал меня сделать книгу.
Заметно, что в стихах вами руководит ясность выговаривания чувств.
Елена Тахо-Годи: При всей филологической выучке собственный текст до конца не проанализируешь. Относишься к нему, как к части самого себя. И как мы не видим своего выражения глаз, мимики, так не знаем и свои тексты. Я не стремлюсь поразить читателя усложненной поэтикой, хотя в чужой поэзии люблю язык метафор.
В ваших стихах много личного страдания.
Елена Тахо-Годи: Стихи пишутся, когда перестает хватать воздуха, когда есть возможность заглянуть в самоё себя, изжить через слово хаос противоречивых чувств, выразить свой внутренний мир, свою душу в ее женской ипостаси (хотя богословы говорят, что душа не имеет пола). Поэтический язык для этого - идеальное средство. Он превращает индивидуальные переживания в нечто более абстрактное, отрешенное даже в самых откровенных и исповедальных стихах. Недаром же я пишу: "Стихи помогают забыть, / О том, что случилось в реальности, / Они превращают в банальности / Вопрос - умереть или жить. <…> В них все преломляется так, / Как в радуге луч преломляется, / И подлинный смысл проявляется, / И кажется важным пустяк". Проза гораздо более обнажена, в ней выдаешь себя и меньше сказанным. Поэтическое слово целомудреннее прозаического.
Мне кажется, стихи больше обнажают…
Елена Тахо-Годи: …Душевные переживания. Но гораздо меньше рассказывают о человеке и конкретных событиях его жизни. Читать чужие стихи на поэтических вечерах - это совсем не то, что читать отрывки из мемуаров. Благодаря особой отрешенности поэтическое слово может стать достоянием чужого человека. Его личным словом о себе.
Что в поэзии остается долго жить?
Елена Тахо-Годи: Как ни парадоксально, в истории литературы зачастую остается то, что самому автору казалось не нужным и не актуальным. Меня как-то задела одна ремарка в письме Тургенева: он каялся, что написал повесть "Вешние воды". Говорил: ничего современного, чистая любовь. Но если мы положим рядом "современный" роман "Новь" и "Вешние воды", вечная тема любви перевесит.
Название вашей книги отсылает читателя к "неподвижному солнцу любви" Владимира Соловьева.
Елена Тахо-Годи: К сожалению или счастью, в нашей жизни есть "неподвижные" вещи, одни и те же на протяжении всей истории человечества - любовь, смерть, разлука, радость, счастье. Как бы ни развивались физика, химия, нанотехнологии, все равно в какой-то момент, отключившись от телевизора и интернета, человек задумывается о том, в чем его личное счастье и личная боль, кто его, перефразируя Пушкина, "из ничтожества воззвал", "наполнил страстью душу", "ум сомненьем взволновал". Когда личность сталкивается с вечными, неподвижно стоящими перед ней вопросами, возникает необходимость ответа. Кто-то молится. Кто-то пишет стихи. Кто-то прячется от страдания, своего и чужого, вновь погружаясь в телевизор и интернет. Я не случайно выбрала для обложки картину немецкого художника Пауля Клее "Главный и окольные пути" - как бы ни блуждал человек по окольным путям, рано или поздно он вернется на главный - к самому себе, к своей судьбе, к тому, как она отражается во времени и вечности.