05.04.2012 00:01
Культура

В Большом театре поставили оперу Рихарда Штрауса "Кавалер розы"

В Большом театре впервые представили "Кавалера розы" Рихарда Штрауса
Текст:  Ирина Муравьева
Российская газета - Федеральный выпуск: №74 (5747)
Читать на сайте RG.RU

Комическая опера Рихарда Штрауса "Кавалер розы", уже больше ста лет не сходящая со сцен западных театров, добралась наконец до России. Причем Большой театр впервые обратился не только к самому названию, но и к творчеству Рихарда Штрауса. Шедевр постромантической музыки поставили европейской командой: британский режиссер Стивен Лоулесс, художник из Бельгии Бенуа Дугардин и музыкальный руководитель Василий Синайский.

Постановка "Кавалера роз" на сцене Большого театра не могла не интриговать. Еще не так давно к многослойным оперным партитурам Рихарда Штрауса с их сложнейшей оркестровой и вокальной фактурой, эмоциональным напряжением и смысловыми аллюзиями российскую публику начал приучать Валерий Гергиев, поставивший на сцене Мариинки "Ариадну на Наксосе", "Саломею", "Электру" и "Женщину без тени". Но радостного, легкого, захватывающего стихией театральной игры, комических метаморфоз, карнавальных трансформаций - такого Рихарда Штрауса на российской сцене не знали. "Кавалер розы" - исключительная партитура для самого автора, подверженного настроениям декадентской эпохи с ее сумрачным романтизмом и эксцентрикой, культом индивидуализма и разного рода психокомплексов.

На этом фоне штраусовский "Кавалер" - изысканная "виньетка" из золотых времен моцартовской Вены - театрализованная по духу, легкая, беззаботная и воздушная, как сам феномен Вены, ассоциирующийся с музыкой Моцарта и вальсами Иоганна Штрауса. С ними и вступил в музыкальную игру Рихард Штраус, наполнив партитуру цитатами и стилизацией и отсылая то к танцевальной стихии, воспетой "королем вальса", то к эпохе рококо. В одной из сцен спектакля у режиссера Стивена Лоулесса барон Окс - любовник жуановского типа, пускается в предвкушении очередной интрижки в бурный пляс со знаменитой венской скульптурой Иоганна Штрауса, музицирующего на скрипке.

Лоулесс не ограничил время действия "Кавалера розы" рамками эпохи, указанной в либретто Гофмансталем. Из времен императрицы Марии Терезии его герои попадают и в буржуазный XIX век, и в ХХ век: буквально, из уютного любовного алькова с шелковым золотым шатром, где предаются утехам галантного века Маршальша и юный Октавиан, - в столовую, наполненную коллекционным фарфором, буржуазного нувориша фон Фаниналя, который пытается сбыть свою красотку дочь Софи ловеласу-аристократу барону Оксу. Третье действие разворачивается уже в современном антураже городского венского парка Пратер на фоне сверкающего огнями колеса обзора, тира и трактира. Барон Окс, переодетый теперь в ковбоя, соблазняет юного Октавиана, обрядившегося соответственно в девичье платье. Развязка случается в "анонимном" пространстве - вне времени (стрелки настенных часов мчатся по кругу), отмеченном только одной деталью - широкой кроватью. Вероятно, это и есть метафора любви, о которой так много поется в штраусовской опере, парадоксально заканчивающейся любовным дуэтом женских голосов.

Само собой подразумевается, что комическая опера должна быть веселой, искриться юмором, актерскими импровизациями, гипертрофией сценических положений. В этом ее природа. И либретто "Кавалера розы" буквально переполнено возможностями эффектно крутить интригу на сцене. Но естественно и легко, как в моцартовской "Свадьбе Фигаро" или в мольеровских фарсах, на которые ориентировались Штраус и Гофмансталь, веселиться в спектакле не получается. Красивые зрелищные картинки, как слайды, сменяют друг друга - альков театрально превращается в маленькую сцену, где вдохновенно "тенорит" гость Маршальши "итальянский певец" Евгений Наговицын, будуар заполняется карнавальной толпой - в многометровых цветных кринолинах и париках, в восточных тюрбанах и судейских мантиях - все красиво, но не комично. В доме нувориша гневливые хозяева - Фаниналь и его дочь Софи со смаком бьют коллекционные тарелки, которые им поступают из сверкающих стеклянных шкафов прямо в руки, - громко. Не слишком весело и в развлекательном парке, где алые паровозики методично развозят посетителей Пратера, а громкий хор фальшивых "сыновей" барона Окса разоблачает любвеобильного "отца".

Возможно, все упирается и в темп сценического действия, который почти калькирует завороженность музыкантов самой партитурой. Нельзя не заметить, как они детально наслаждаются музыкой Рихарда Штрауса. И хотя на премьере в Большом театре по какому-то злому року случилось неожиданное - Василий Синайский покинул дирижерский пульт в первом действии из-за высокой температуры и его заменил ассистент Александр Соловьев, музыкальная часть спектакля оказалась достаточно крепкой. Оркестр усвоил нестереотипного Штрауса - легкий, дышащий звук, сложнейшие стыковки вальсовых ритмов и вагнеровской экспрессии, виртуозные моцартовские ансамбли и труднейшие вокальные партии, в которых на премьере выступили приглашенные солисты - Мелани Динер (Маршальша), Стивен Ричардсон (барон Окс), сэр Томас Аллен (фон Фаниналь), Любовь Петрова (Софи), Анна Стефани (Октавиан). Дебютировать в "Кавалере роз" предстоит еще второму составу спектакля.

Театр Москва Столица