Есть риски, которые носят естественный характер. И они практически не зависят от того, какую экономическую политику будут проводить власти. Первый наиболее серьезный риск связан с колебаниями цен на сырье и другие товары, которые экспортирует наша страна.
Здесь мы повлиять на ситуацию не можем, все будет определять мировая конъюнктура. Но в наших силах проводить разумную бюджетную политику, чтобы не попадать в излишнюю зависимость от возможных колебаний цен.
Второй риск связан с дефицитом рабочей силы. В ближайшие годы нехватка квалифицированных кадров в стране будет только нарастать. Правда, в этом плане кое-что все-таки зависит и от нас. Например, проблему можно частично смягчить через стимулирование миграции, причем надо поддерживать и создавать условия для въезда в страну грамотных рабочих, инженеров и менеджеров. И параллельно - улучшать образование, в том числе - профессиональное, повышать престиж профессии преподавателей, поднимать качество их подготовки. Но тут надо понимать, что скорого эффекта мы не получим. Даже если начнем сейчас, то первые результаты объективно будут видны после 2018 года, то есть за рамками шести лет.
Однако самый важный фактор, который может реально содействовать подъему российской экономики, это деловой климат в стране. А вот он уже напрямую зависит от нас самих. Почему я об этом вновь говорю? Потому что без свободного духа предпринимательства эффективная рыночная экономика существовать не может в принципе. И рассчитывать на то, что деловую активность бизнеса заменит чиновничество или государственные деньги, это утопия. Первое просто не способно быть возбудителем деловой инициативы, а финансовых средств у нас уже не будет столько, сколько мы имели прежде. А у предпринимателя должна быть уверенность в том, что можно спокойно делать бизнес и зарабатывать деньги, если не нарушаешь законов. Пока такие условия не созданы.
И самый серьезный риск на предстоящие шесть лет, на мой взгляд, состоит в том, что с этой задачей будут медлить или так и не решатся на кардинальные шаги. Работа предстоит огромная. И начинать ее следует немедленно. Если мы решимся, то шанс исправить ситуацию есть. Пускай не в шесть лет, возможно, на это уйдет больше времени. Но важно добиться поворота, перелома в отношениях бизнеса и государства.
Что для этого надо сделать? Наверное, надо вести речь об изменении порядка формирования, деятельности, состава судов и функций их председателей. Об установлении особой ответственности для людей, которые работают в правоохранительных и правоприменительных органах. Если называть вещи своими именами, то желание хапнуть столь сильно, а верховенство права столь слабо, что нередко возникает впечатление, будто судебная система работает не на страну, а против нее. В таких условиях ни о каком доверии между предпринимателями и властью речи быть не может. Бизнесу надо дать уверенность, что суд всегда будет справедливым по закону, а не по взяткам конкурентов или давлению сверху. Это принципиально важно.
Доверию между властью и бизнесом могли бы способствовать и какие-то простые, но показательные шаги, доказывающие, что дело сдвинулось с мертвой точки. Скажем, прекращение ряда процессов, большая амнистия предпринимателей, сидящих по экономическим составам. Такие шаги стали бы своеобразным мостиком, сразу бы показали серьезность намерений власти.
Но наряду с этим нужно иметь в виду, что необходимо и движение в сторону демократизации, общественного контроля. Сейчас у нас нет равных условий для конкуренции. Выстроена такая система, когда существуют отдельные компании малого и среднего бизнеса, имеющие свои отношения с некрупными чиновниками. У крупного бизнеса есть знакомства в верхах. И все работают и живут благодаря этим связям и знакомствам. Но благодеяния чиновников не могут распространяться на всех. Если какие-то блага даются одним, то они автоматически отбираются у других. Федеральная антимонопольная служба пытается воздействовать на ситуацию административными методами. Она время от времени объявляет о намерении разобраться с монополистами, создателями картелей. Но, как мне кажется, иногда действует не вполне независимо, предпочитая не связываться по-серьезному с крупными влиятельными компаниями. А так быть не должно.
Развитию конкуренции, созданию равных условий для бизнеса и развитию предпринимательства будет способствовать и уменьшение госсектора в экономике. Ведь сегодня госпредприятия по определению пользуются определенными привилегиями, живут не в рыночных, а в тепличных условиях. А все это сильно искажает и рыночную среду. Сегодня, по моим оценкам, государству принадлежит более половины производственных активов в стране. Это, конечно, очень много. В нормальной ситуации за государством должно остаться лишь то, что необходимо для выполнения госфункций, а это примерно 12-14 процентов активов. Так что большая часть нынешних полностью или частично государственных компаний должны быть проданы, выйти на рынок.
На самом деле ничего невозможного в этом нет.