Подобное решение было принято в Нижегородском региональном отделении ассоциации после обсуждения итогов экспертизы нормативных правовых актов. Словарь поможет любому человеку увидеть, что написано в законе между строк.
Зачастую бывает, самое обычное слово, попав в закон, начинает играть какими-то нехорошими красками. С виду невинное и разумное, оно на деле открывает лазейки для коррупции. Потому уже несколько лет в стране проводится антикоррупционная экспертиза проектов нормативных актов. Изучают эксперты и действующее законодательство.
Подключиться к антикоррупционным чтениям может любой человек. Любые проекты нормативных актов публикуют в Интернете, а действующие законы так и вовсе находятся в общем доступе круглые сутки.
Однако подобная работа все-таки требует от человека определенной подготовки и наметанного глаза. Нужны люди, нужны методики. Концептуальные основы антикоррупционной экспертизы разрабатывают, в частности, в Московской государственной юридической академии им. Кутафина.
С 2010 учебного года на кафедре судебных экспертиз академии преподается магистерская программа "Правовая лингвистика", нацеленная в том числе и на подготовку экспертов антикоррупционной юридико-лингвистической экспертизы.
- Полагаем, наилучшие результаты в подготовке высококвалифицированных компетентных экспертов антикоррупционной экспертизы могут быть достигнуты только при получении ими профильного юридического образования в рамках магистратуры, - говорит директор Института судебных экспертиз, завкафедрой судебных экспертиз МГЮА им. Кутафина, заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор Елена Россинская.
По ее словам, выпускники принципиально новой для нашей страны программы обладают комплексными юридическими и лингвистическими знаниями и навыками производства экспертиз, объектом которых выступает слово. А также - язык закона. Еще на этапе прочтения рукописи такие специалисты способны провести экспертно-лингвистический и юридический мониторинг текстов, то есть заниматься экспертной профилактикой, снижая тем самым риски коррупциогенности нормативных актов.
Типичными признаками коррупционных лазеек в правовых актах являются широта полномочий, предоставленная документом должностным лицам, или, наоборот, неполное описание административных процедур. А ведь хорошая процедура должна задавать жесткие рамки чиновнику. Где процедуры размыты, там возникает произвол - родной брат коррупции. Специалисты давно говорят, что такие слова и фразы, как, например, чиновник "может", "вправе", "требовать и другие документы", для коррупционера - настоящая музыка. Они позволяют сколько угодно гонять человека по замкнутому кругу. Ведь для столоначальника "может" - не значит должен. "Вправе" - не обязан. В таких условиях обычного гражданина, пытающегося решить какой-то вопрос, зачастую затягивает в бюрократическое болото. И без взятки оттуда не выберешься.
Какие еще слова открывают простор для воображения коррупционеров? В региональном отделении Ассоциации юристов России решено начать работу по созданию некоего перечня или глоссария терминов, слов и словосочетаний, характерных для актов, содержащих коррупциогенные факторы. По словам профессора Нижегородской академии МВД России Владимира Толстика, наличие такого перечня "позволит выявлять многие типичные факторы в автоматизированном режиме" и значительно ускорит процедуру экспертизы.
Еще одна инициатива, обсуждаемая в профессиональной среде: поработать над юридическим языком, чтобы он стал более понятным. Это тоже антикоррупционная мера: когда закон написан тяжелым языком, люди его не понимают. Тем сложнее им защищать свои права, а чиновникам - легче доводить дело до взяток.
Чтобы сделать букву закона ближе народу, к работе над правовыми актами надо подключать не только юристов, но и лингвистов. А возможно, даже и журналистов, как людей, умеющих просто и ясно излагать мысли. По словам заместителя заведующей кафедрой судебных экспертиз МГЮА им. Кутафина Елены Галяшиной, нужно принять жесткий регламент разработки нормативных правовых актов, чтобы законопроектную работу осуществляли профессиональные люди. Требуется ввести многоступенчатую процедуру принятия, во время которой не последнее слово принадлежало бы и экспертам-речеведам.
Елена Галяшина, академик РАЕН:
- На мой взгляд, к подготовке нормативного правового акта надо привлекать не простого филолога, а профессионала с экспертным и юридическим мышлением. Таких специалистов выпускает наша кафедра судебных экспертиз МГЮА им. Кутафина.
Простой филолог не обладает юридическим знаниями. Юрист не обладает языковым чутьем и лингвистической компетенцией. Юридический язык самый консервативный из всех языков, поэтому он характеризуется сложными конструкциями. Разговорный язык позволяет домысливать, додумывать, опускать какие-то элементы. А юридический язык требует изложить все так, чтобы не допустить двоякого толкования.
Можно создать группу экспертов-речеведов в минюсте, а также во всех государственных органах, разрабатывающих нормативные правовые акты. В Госдуме, кстати, есть отдел лингвистических экспертиз. Но насколько обязательны рекомендации экспертов?
Один из важных аспектов при подготовке нормативного правового акта - избежать положений, открывающих какие-то коррупционные возможности для должностных лиц. Участие экспертов-речеведов в законотворческой работе позволит в том числе выявлять подобные нормы еще на стадии подготовки акта.