03.08.2012 13:01
Культура

Ретроспектива Брассая открылась в Москве

Ретроспектива Брассая открылась в Мультимедиа Арт Музее
Текст:  Жанна Васильева Виктория Виатрис Сергей Михеев
Российская газета - Федеральный выпуск: №177 (5850)
Для этого проекта, который сделала французский куратор Аньес де Гувьон Сен-Сир, Московский дом фотографии выпустил первое издание Брассая на русском языке. Без этого венгра по имени Дьюла Халас из румынского города Брашов, который он прославил своим псевдонимом, история фотографии ХХ века была бы совсем другой. В ней не было бы его "Ночного Парижа" и "Тайного Парижа", без которых не было бы, возможно, "Полночи в Париже" Вуди Аллена... Впрочем, Брассай, хотя бы как первоисточник, пожалуй, круче.
Читать на сайте RG.RU

Он умел все. Рисовать и делать скульптуры, создавать декорации к балетам и спектаклям из фотографий... Он прекрасно владел словом, писал статьи и книги. К одной из них, "Истории Марии" написал предисловие его друг Генри Миллер. Судя по другой его книжке "Разговоры с Пикассо", изданной в 20 странах, он был блестящим собеседником. Единственный фильм "Пока будут звери", который он снял в 1956 году, завоевал в Канне "Золотую Пальмовую ветвь" среди короткометражных фильмов. Но в историю он вошел как фотограф.

Сам себя Брассай однажды назвал "грабителем различных красот". Красоты Парижа этот грабитель с треногой и тяжелой камерой предпочитал всем остальным. Фишка была в том, что он находил сокровища, которых никто не замечал. И там, где их никто не искал. Буквально - под ногами. Он снимает крупным планом камни мостовой при лунном свете и отпечатки следов и шин на свежевыпавшем снегу на городском перекрестке, руины домов со свисающей слоями штукатуркой и изгиб водосточной канавы, брутальных веселых мясников и мужской туалет, в котором головы и ноги джентльменов оставались доступны взгляду прохожих, молочника с бидонами на тележке и манекены дезабилье в витринах, чугунную решетку у подножия дерева и вход в бордель "Сюзи" с пристойно-фривольным витражом на окнах.

Странное дело, этот его Париж, злачный и пустынный, мизерабельный и прекрасный, совершенно не выглядел вульгарным. И кажется, не только из-за дрожащих огней, отраженных в Сене, и не потому, что из-за иллюминации 1925 года Эйфелева башня похожа на легкий абрис взлетающей ракеты... "Ночной Париж", как отчасти и "Тайный Париж" (последний, снятый в 1930-х, вышел отдельной книгой только в 1976) Брассая вышел не только из прогулок по кафе, танцполам, борделям. Кажется, что на этих пустынных улицах живы духи "Отверженных" Гюго и "Милого друга" Мопассана, "Гобсека" Бальзака и "Чрева Парижа" Золя... Он увидел Париж глазами человека, выросшего на французской литературе. Не зря его отец изучал и преподавал ее в университете всю жизнь. Не зря Париж был его мечтой и тогда, когда он учился в Академии художеств в Берлине, и когда считал Гёте своим наставником.

Можно предположить, что другой части своих сокровищ Брассай обязан сюрреалистам и коллекции произведений первобытного искусства, которую он увидел у Пикассо. Для журналов сюрреалистов он снимал "превращения" предметов в фетиши желания и символы бессознательного мира. При этом дальше всего его работа от "автоматического письма". Его снимки тщательно выстроены и блещут изысканностью, даже если в объективе только проросшая картофелина, свернутый автобусный билетик или ножницы со сгоревшей спичкой. Под взглядом объектива Брассая обыденные предметы обретают чувственность и символичность. "Сюрреализм моих снимков - это не что иное, как реальность, которую взгляд сделал фантастикой", - признавался фотограф.

Другая часть его находок связана с граффити, любовь к которым он разделял с Пикассо. Рожицы и сердечки, настенные абрисы длинохвостых птиц и неведомых зверей Брассай снимает с любовью и тщанием, используя боковое освещение, чтобы подчеркнуть рельеф стены. Для него эти находки - драгоценные примитивы, с которыми могут сравниться образцы первобытного искусства, но найденные в мегаполисе цивилизации Париже. Кажется, что время делает петлю и десятки веков растворяются без следа. Серия эта стала настолько знаменита (кстати, первая ретроспектива Брассая в МоМА, подготовленная Эдвардом Стайхеном, называлась "Граффити"), что в 1971 Брассай получил госзаказ на создание... гобелена с граффити. И гобелен, и снимки можно увидеть на выставке. Плюс - скульптуры и рисунки, "Трансмутации" и съемку мастерской Пикассо. Плюс - фильм "Пока будут звери". Может быть, с него лучше даже начинать. Талант анималиста и гуманиста, юмор фильма можно вспомнить, когда будете смотреть "Тайный Париж".

Фотография