Журналисты привыкли к упрекам и обвинениям. Чуть что - виновата пресса. Но в чем-то обеспокоенность депутата небезосновательна. Ксенофобские настроения иногда действительно провоцируются средствами массовой информации. И вот этого - "наших бьют!" - в прессе действительно быть не должно. Давайте заглянем в Декларацию принципов поведения журналистов. Она была утверждена Международной федерацией журналистов еще в 1954 году. Там сказано: "Журналист должен отдавать себе отчет в той опасности, которую таит в себе призыв к дискриминации, распространенный через СМИ, и должен сделать все возможное для того, чтобы избежать даже невольного стимулирования дискриминации на основе расы, пола, сексуальной ориентации, языка, религии, политических и иных взглядов, национального и социального происхождения". Это правило МФЖ. Оно действует во всем мировом медийном сообществе. Такие же нормы существуют в журналистских кодексах многих стран. И эти кодексы неукоснительно соблюдаются. Нарушение профессиональной этики наказуемо. Например, во Франции автор некорректной публикации может быть лишен журналистской карточки. Но заметьте: ни в одной европейской стране эти требования не возведены в закон. Они диктуются только профессиональной этикой, журналистскими договоренностями о том, что допустимо, а что - нет.
Попытка запретить журналистам называть национальность преступника предпринимается в России не в первый раз. Три года назад с такой же законодательной инициативой выступали депутаты столичного парламента, но внесенный ими в Госдуму проект не нашел поддержки. Вот и на этот раз думское большинство вряд ли скажет "да". Член высшего совета "Единой России" политолог Дмитрий Орлов заявил, что инициатива Саралиева "надуманна и направлена исключительно на стимулирование узнаваемости этого депутата".
Действительно, ограничься депутат призывом проявлять деликатность в освещении конфликтов, участниками которых по стечению обстоятельств стали люди разных национальностей, кто бы стал спорить. Но мы видим стремление норму профессиональной этики сделать нормой закона. Если это произойдет, пресса тут же окажется на крючке. Всегда найдется повод истолковать эту норму вольно и широко. Не будет недостатка и в желающих прибегнуть к подобному толкованию. Кому-то, например, не понравится сообщение, что вор-карманник (допустим, азербайджанец) украл в трамвае кошелек у девушки (допустим, русской). Информация о национальной принадлежности преступника и его жертвы здесь, конечно же, совершенно не требуется. Но в данном случае можно говорить о нарушении журналистом профессионально-этических норм, а не закрывать печатное издание и не отдавать автора под суд.
Иное дело - преступления, совершенные исключительно по мотивам национальной ненависти. Замалчивать эти мотивы - значит дезинформировать общество о сути происшедшего. Вводить его в заблуждение о масштабах явления. В конечном счете - играть на руку разжигателям национальной вражды.
Пьяные драки русских с армянами (азербайджанцами, грузинами, таджиками) будут случаться и впредь, куда от этого денешься. Найдутся и желающие выдать хмельную потасовку за проявление национальной вражды. Это - синдром Кондопоги. Синдром, избавиться от которого нам, наверное, не скоро удастся. Но послужит ли укреплению взаимной терпимости запрет на упоминание
в прессе национальности преступников? Не осложнит ли он работу правоохранительным органам? Не добавит ли куража ксенофобам? И не приведет ли к ограничению свободы слова? У меня нет односложных ответов на эти вопросы. С одной стороны, я ощущаю подстрекательский душок графы "национальность" в протоколе допроса. А с другой, так ли уж верно расхожее утверждение: "У преступников нет национальности"? Звучит благородно. Но при этом мы знаем, что сегодня в России таджика могут убить за то, что он таджик, чернокожего - за то, что он чернокожий. Значит, жертвы погромов имеют национальность, а погромщики - нет?
На мой взгляд, указывать в сообщениях прессы национальность преступника и потерпевшего нужно только в том случае, если без этого невозможно понять суть происшедшего. А если кто-то кого-то пырнул ножом по пьяни, это не повод сообщать о национальности преступника и жертвы. Тем более - в обществе, страдающем ксенофобией. На Западе вообще не существует законодательных запретов на упоминание в прессе национальности преступников и потерпевших. Там журналисты сами решают, когда такое упоминание требуется, а когда - нет. Пожалуй, и нам стоит довериться этическому чутью репортеров или выработать на этот счет некие корпоративные стандарты. Добровольные самоограничения подчас эффективнее всяких законов.