Двадцать лет назад президент России Борис Ельцин подписал указ, давший старт приватизации. Правительство планировало совершить беспрецедентный маневр: основная часть государственных предприятий должна была стать акционерными обществами и перейти в руки народа. Сказано - сделано. Для покупки госсобственности выпустили ваучеры - государственные ценные бумаги, номинальной стоимостью 10 тысяч рублей каждая, и раздали жителям большой страны. Всем: от мала до велика. На них-то и можно было купить свою долю госсобственности.
Но большинство людей плохо представляли себе, зачем нужны "красивые бумажки" и что с ними делать. Примерно треть населения, как потом выяснилось, решила вопрос просто: люди продавали ваучеры скупщикам. "Тогда как раз появились мужички с характерной прической, которые держали объявления "Куплю ваучеры, деньги - сразу". Вот им и сдал", - припомнил в разговоре с корреспондентом "РГ" один из несостоявшихся "капиталистов". Другой обладатель ваучера рассказал, что проиграл его в преферанс. Еще один респондент честно признался, что оставил парочку на память, а остальные - пропил.
Массовая перепродажа ваучеров привела к тому, что они дешевели на глазах. "Чтобы стимулировать население использовать ваучер по прямому назначению, указом президента были созданы чековые инвестиционные фонды (ЧИФы), - напомнил "РГ" заместитель управляющего Федерального общественно-государственного фонда по защите прав вкладчиков и акционеров Леонид Мищенко. - Сдавая туда ваучеры, люди становились акционерами ЧИФов. Те обменивали бумаги на акции различных предприятий и компаний. Но в итоге лишь 136 чековых инвестиционных фондов из 646 по итогам деятельности начислили дивиденды своим акционерам. Большинство прекратило работу, и кануло в никуда".
Ваучерная приватизация завершилась 30 июня 1994 года. Около 60 процентов предприятий перешли в частные руки. Акционерами разных акционерных обществ стали около 40 миллионов человек. Но, как отмечают эксперты, слой массовых собственников существовал формально. На деле распоряжаться и эффективно владеть собственностью смогла лишь незначительная часть населения страны.
Замдиректора Межведомственного аналитического центра Юрий Симачев считает, что плюсы у приватизации все-таки были. "Она позволила сформировать частные компании, круг собственников и запустить структурную перестройку экономики, - комментирует он. - А дальше вопрос тактики. Можно было проводить ее более эффективно, прозрачно, открыто и не в таком скоростном режиме. Хотя всем тогда казалось: чтобы изменения стали необратимыми, важно как можно скорее приватизировать госсобственность".
Сейчас в России планируют новую масштабную приватизацию. В необходимости ее проведения эксперты не сомневаются. "Нам не требуется огосударствление экономики. Это точно, - говорит Симачев. - Приватизация крупнейших госкомпаний - правильный шаг. Но опять же все будет зависеть от того, насколько она будет честной и открытый для инвесторов". Он добавляет, что приватизация полезна, если она сочетается с мерами по развитию конкуренции и улучшением инвестклимата.
Евгений Ясин, научный руководитель НИУ "Высшая школа экономики":
- Я свой отдал родственнице, и она купила акции на всю семью. Что с ними стало дальше, я даже не интересовался, потому что понимал: из этой идеи ничего не выйдет, на ваучерах много не заработаешь. Так что получить на свой ваучер два автомобиля я не рассчитывал. Помимо всего прочего, тогда в стране была очень большая инфляция, которая тоже не способствовала получению прибыли.
Руслан Гринберг, директор Института экономики Российской академии наук:
- Моя жена стояла два часа в очереди, чтобы сдать ваучеры в "Московскую недвижимость" (был тогда, если кто помнит, такой чековый инвестиционный фонд), хотя я ее и отговаривал. Дело кончилось, как и у 98 процентов российского народа, крахом.
Но я и тогда, и сейчас считаю, что история с ваучерами - самая грандиозная афера века. И серьезное поражение русской трансформации, которое задало траекторию нездорового развития страны на годы вперед. Все это нам еще предстоит исправлять.
Павел Медведев, доктор экономических наук, бывший финансовый омбудсмен:
Что делать с ваучером, было для меня драматической задачей. Дело в том, что у меня очень много родственников. А я уже тогда, двадцать лет назад, был депутатом и председателем подкомиссии по банковскому законодательству. И все думали, что я дам совет. Но кончилось все тем, что ваучеры я продал и раздал своим родственникам ничтожные суммы.
На самом деле реальная рыночная цена ваучера для обычного человека была очень низкая. Даже по сравнению с небольшими доходами моих родственников.
Виктор Геращенко, экс-глава ЦБ:
Я приобрел на ваучеры акции одной из небольших нефтяных компаний. А позже это предприятие купили большие компании и обанкротили его.
Кстати, в то, что с одного ваучера можно получить две "Волги", как тогда говорили, я не верил.
Ничего не вышло из этой затеи для большинства населения. Очень часто тогдашнее руководство заводов скупало по мизерной цене у работников ваучеры. И становилось владельцами предприятий.